Дикий. Прирученный. Твой (СИ)

– Не нужно, – будто прочитала мои мысли она. – Иди к своим.

«Здесь опасно, я тебя не оставлю!»

– Иди, Маркус. Ты должен очнуться, там все ответы. Ты сможешь… – ее голос тонул в звуках волчьей песни. Со всех сторон к нам подступали призрачные силуэты волков – огромные, могучие, ждущие чего-то. С огненными глазами, похожими на застывшее солнце.

– Ты справишься с грядущей бурей, – Лана упала в траву, и темные волосы рассыпались по нагим плечам. Я ощутил зов и навис над ней, окончательно теряя власть над телом. Горячо... Пальцы ворошили шерсть, зарывались в нее... Голод и жажда. Зверь, отражающийся в черных зрачках. Мучительное прикосновение нежных губ и шепот:

– Иди к своей судьбе...

Я отпрянул, осознав, что нужно делать. Озерная гладь отразила мое лицо – волчьи и человеческие черты сливались воедино. Предки ждали. Вой звучал все громче, торжественнее… Я нырнул в источник с головой, глотнул соленую, точно слезы, воду.

И открыл глаза.

Это было нереально. Меня подстрелили серебром, и я провел без сознания несколько дней в бреду.

Помещение вокруг заполняли запахи. Лекарства, глюкоза, собачья шерсть, опасный мужчина и Лана. Я выдернул иголку катетера из вены, привстал на локтях и огляделся. В ногах спало какое-то пушистое недоразумение – подобного шпица хотела младшая госпожа, но глава Грегор почему-то отказался.

А что с ранами? Коснулся живота. Вместо пулевых отверстий теперь едва заметные шрамы. Что-то изменилось.

Я явственно чувствовал перемены в своем сознании, но не мог связать их со странным видением. Там была Лана, и мы…

Неважно.

Надо найти ее. На единственном стуле возле лежанки нашлась аккуратно сложенная мужская одежда. Я ощутил аромат хозяйки и чуть успокоился. Вряд ли ей позволили бы оставлять подарки, будь ситуация патовой.

Натянув свободные джинсы и черную футболку с принтом Вронской футбольной команды, провел рукой по отросшим волосам. Грива аж до самых лопаток, побочный эффект длительной трансформации. Дверь была не закрыта, и я, перешагнув ворчащего пса, спокойно вышел в коридор.

Везде камень и дерево, а еще чучела животных, рыцарские доспехи, диковинные растения. Настоящий средневековый шик, если бы в то время уже изобрели электричество. Представители другого Благородного Дома дали нам приют? Отлично, но почему интуиция не успокаивается?

Голос Иеланы звучал совсем близко, этажом ниже. Спустившись по винтовой лестнице, оказался в библиотеке. Огляделся и прошел через арку в гостиную со вторым светом и неработающим камином. Они были там – Лана и тот, кого мой нюх определил, как врага.

Крепкий полуголый мужчина с лицом подонка и белыми волосами сидел в кожаном кресле у окна. Он удерживал Лану на коленях, по-хозяйски стиснув лапами ее бедра, и было в этом жесте нечто такое, что мгновенно вызвало во мне волну агрессии.

Сейчас они пахли одинаково. Словно, словно...

– Ты очнулся! – охнула Лана, а незнакомый оборотень нахмурился. Игривое выражение лица сменилось крайним удивлением.

Тут я рассмотрел на шее раскрасневшейся, радостной хозяйки snock-ошейник. И услышал собственный голос, полный неизвестной сокрушительной силы:

–Убью!

Иелана

днем ранее

Мы не должны были этого делать. Мимолетный порыв, одиночество, опасность, скрывающаяся за пределами холодного дворца... Не знаю, что стало катализатором. Но и ошибкой случившееся называть не хочу. Каждый ищет взаимности независимо от статуса и силы.

Думаю, впервые в жизни я приняла самостоятельное решение, итогом которого стал самый болезненный и самый счастливый период моей жизни, показавший, что не только покой может дарить удовольствие. Иногда война просто необходима.

С собой.

С соперником.

Со всем закостенелым миром...

14

Часть вторая. Из овечки в волчицу

Иелана

Это был не самый простой день, если так еще можно было говорить о моей запутанной жизни. Большую его часть я посвятила заботе о двух пациентах. И если Маркус уверенно шел на поправку, то Рохан-младший, получивший свою кличку благодаря феноменальной вредности, вызывал беспокойство. Он почти не ел. Только жался к волчьему боку, будто ища в «большом брате» утешение.

– Ну, давай, открой ротик! Ты же хочешь соответствовать своему имени и стать большим и сильным? – при попытке сунуть шпицу ложку с перетертым мясом, на меня злобно гавкнули. – Ар-р, просто весь в отца!

– Я ему не отец, – возмутился Рохан-старший, который был категорически против этого прозвища. Оторвавшись от рации, он холодно посмотрел на нас. – Кто тебе, вообще, разрешал называть собачонку в мою честь? Да еще такую мелкую и визгливую!

– То есть проблема только в размерах? – Я изобразила вежливое удивление.

– Ты поняла. Следи за языком, в кругах оборотней подобное будет расценено, как оскорбление.

– Но ведь это просто шутка, и я не использую ее при других, я же не полная идиотка. Просто вы действительно похожи! Посмотри!

Меня одарили скептичным взглядом.

– В какой момент заключение стало приносить тебе удовольствие? Нет, честно, мне очень интересно.