Дикий цветок

Вернон с явным облегчением вздохнул. В молодости люди часто ошибочно принимают простые объяснения в качестве исчерпывающего ответа на свои вопросы.

— Спасибо, что рассказала, бабушка. А я-то боялся, что здесь все гораздо серьезнее. Бедная мама совсем помешалась. Нельзя ее за это осуждать. — Внук поднялся, явно успокоенный, и, грустно улыбнувшись, добавил: — Помнишь, как ты читала нам из Аристотеля? Он писал, что одна ласточка весны не делает. Смерти детей в двух поколениях, каковы бы ни были браки, нельзя считать закономерностью… проклятием. В любом случае я не собираюсь повторять ошибки отца и деда. Я женюсь только по любви.

Выходя, Вернон оглянулся. По его губам скользнула улыбка, напомнившая Джессике улыбку покойного мужа. Старея, ее сын Томас набирал в весе. В широких плечах и дородном теле сына она замечала наследие мужчин из рода Виндхемов. А вот Вернон фигурой пошел в деда. Оба они обладали поджаростью своего аристократичного предка.

— И еще, бабушка, — заявил Вернон, — какой бы замечательной ни была та женщина, которая осталась в Южной Каролине, мой дед не ошибся, предпочтя ей тебя.

Джессике до сих пор приятно было вспомнить комплимент внука. Она тогда почувствовала большое облегчение. Бабушка боялась, что внук спросит, верит ли в проклятие она сама. Спустя две недели на могиле Регины Елизаветы Толивер Мак-Корд воздвигли надгробный камень. Джессика набрала полную корзину алых роз и принесла ее на могилу.

Глава 96

Осенью 1895 года, с отрывом в несколько недель, жены Вернона, Джереми Третьего и Абеля произвели на свет здоровеньких мальчиков весом девять фунтов каждый. Дарле захотелось, чтобы ее сына назвали Майлзом в честь ее дедушки. Вернон возражать не стал. Мальчик совсем не походил на кого-либо из Толиверов, зато унаследовал высокий лоб и довольно острый нос отца Дарлы и других Хенли, которых Вернон видел на фотографиях. Сына Джереми Третьего назвали Перси, а Абель Дюмон нарек своего отпрыска Олли.

Все трое малышей вместе с матерями прекрасно себя чувствовали. Вернон испытал большое облегчение оттого, что Дарле понравились жены его лучших друзей. Она любила находиться в их обществе. Мужчина опасался того, что его жена будет чувствовать себя ущербной в присутствии выпускниц пансионов, дочерей очень богатых родителей. Джереми Третий женился на Беатрисе, весьма одухотворенной девушке из Атланты, чей отец владел небольшим флотом торговых судов. Абель взял себе в жены наследницу текстильного бизнеса, бойкую девчонку по имени Пикси из городка Вильямсбург, штат Вирджиния.

Трудно было не завидовать Пикси и Беатрисе. Их мужья могли себе позволить покупать женам лучшее из лучшего. Если же денег все же оказывалось недостаточно, женщины и сами имели вполне тугие кошельки. Отец Беатрисы в качестве свадебного подарка решил «преподнести» молодоженам новый дом. Он встретился с Уориками незадолго до свадьбы и нашел, что Уорик-Холл, несмотря на всю свою грандиозность и величие, слишком переполнен, чтобы считаться уютным домом, подходящим для новобрачных. «Баронское поместье» приютило три поколения Уориков: Джереми-старший, два его сына с женами, а также трое холостых внуков, если не считать Джереми Третьего. Отец Беатрисы боялся, что его дочь «потеряется» среди стольких Уориков, не говоря уже о том, что хозяйкой дома ей точно не быть.

На Хьюстон-авеню снесли один из довоенных особняков и возвели на его месте замечательный дом, оснастив его всеми современными удобствами. Двухэтажное, украшенное колоннадами чудо градостроительства могло похвастаться унитазами со смывом, водопроводом и электрическим освещением. Любящий папа не остановился ни перед какими расходами, украшая интерьер комнат, благоустраивая сад и покупая лучшую мебель.

Абель и Пикси решили остаться жить в семейном шато вместе с Арманом, чья жена скончалась в прошлом году от рака, и вторым его сыном Жаном, который так и остался холостяком. Пикси, единственный ребенок в семье, чьи родители умерли, сказала, что не против стать «королевой в доме, полном мужчин».

«Подданные» ее обожали и позволяли Пикси хозяйничать в доме так, как она считала нужным. Одной из первых обязанностей молодой супруги стало привнести в дом новую жизнь. Это желание было в самой тактичной форме доведено до ее сведения. Смерти матери и жены Армана, последовавшие одна за другой, омрачили жизнь всех обитателей особняка. До их кончины в доме ничего не менялось в память об Анри — даже малюсенькая кружевная салфетка на спинке кресла. Пикси, чуткая ко всему окружающему, принялась удалять все напоминания о временах болезни и потерь, не оскорбляя при этом хорошего вкуса прежних хозяек. Тьму сменил свет, а современное пришло на смену устаревшему. В результате титанических усилий Пикси возникло дорогостоящее чудо грации и красоты, вызвавшее слезы облегчения на глазах у Армана.

— Наконец мы сможем вздохнуть спокойно в нашем старом доме, — заявил он.