Дикий ученик

Убрать нервный тик и косоглазие – минутное дело. Гораздо больше времени ушло на закрепление результата, дабы больше такое не повторилось.

– Ну вот и все, красавица. А ты спросить боялась. Ведь не страшно же? Нет?

– Не страшно, – тоненьким голоском ответила она.

– Ну а у тебя что за проблема? Вроде бы ты здорова, – обратился я к ее подруге.

Она мило покраснела, стушевалась и начала заламывать руки в нерешительности. Ради одного этого зрелища не стоило просматривать ее мысли. Интересно, чего же она все-таки хочет?

Наконец решившись, девушка вынула из складок платья небольшую фигурку и протянула ее мне. Я внимательно рассмотрел ее. Это была обычная восковая свеча сантиметров десять в высоту, которой придали форму обнаженной женщины: самые интересные места прикрыты переплетенными колосьями злаков и листьями полезных растений, на шее ожерелье из ягод и плодов. Пока я любовался красотой и изяществом исполнения, первая девушка вручила мне точно такую же свечку, которую я машинально принял.

– Красивые фигурки. И что это означает?

Подруги покраснели и, кажется, немного растерялись, а со стороны пупырчатого и рабыни донеслась волна веселья и странные хрюкающие звуки.

– Трим, неужели ты забыл о деревенских обычаях? – уже не скрывая смех, спросил Каим.

Видя мое недоумение, он пояснил:

– Ты, как сильный маг и дворянин, принял из рук девушек свечи Паланы. – И тут же уточнил: – Богини плодородия Паланы.

Сказать, что у меня отвисла челюсть, – ничего не сказать.

– Девушки, надеюсь, вы сами друг дружке свечки подержите и никого постороннего приглашать не будете? – только и смог выдавить из себя.

Переглянувшись, девушки кивнули. У меня гора с плеч свалилась.

– Тогда жду вас ближе к вечеру. – Сейчас времени заниматься ими нет. Уже пора идти к графине.

Довольные, девчушки выскочили из дома. Ну а мне пока надо обновить противозачаточное заклинание. В этом мире выражение «держать свечку», особенно в первую ночь девушки, имеет буквальный смысл. Хорошо, подружки согласились подержать их друг дружке – это предусматривается обычаем. В противном случае приглашается старшая в роду женщина, а выслушивать наставления и советы старой карги, что и как делать во время «процесса», мне никак не улыбается.

Глава 22

Время до полудня пролетело незаметно. Глубокий транс, в который я входил ночью, оказался очень полезной штукой. Разбив поток сознания на части, не только вспомнил все, что видел и чувствовал когда-либо, но и разобрался с различными плетениями, которые когда-то использовали при мне. Восстановил даже те, которые использовал Олег во время моего ученичества, когда я толком не умел даже ощущать магию. Самое сложное – это воссоздать по кусочкам обрывочных сведений цельную картину, понять, в какой последовательности и как создавать плетение и наполнять его энергией. Особенно если твое внимание не было направлено на изучение действий учителя или противника.

К полудню я уже почти сумел восстановить в памяти плетение защиты, использованное учителем во время встреч с нежелательными лицами (о мертвых либо хорошо, либо ничего, так что не будем уточнять, с какими именно лицами и где, а главное, в каком положении я бы хотел их видеть). Если, вернее, когда мне удастся создать это плетение, то об одной из самых насущных нынешних проблем – защите себя любимого – можно будет особо не беспокоиться. Плетение Олега из разряда надежных, экономичных и, что не менее важно, практически незаметных посторонним.

В планах еще стоит разобрать весь вчерашний бой. Но… не сейчас, не сейчас. Что-то мне подсказывает, что от встречи с Лаурой а’Калине зависит мое будущее на ближайшие несколько лет.

– Каим, пора идти к графине. Нехорошо красивую женщину заставлять ждать, – поторопил я пупырчатого, увлеченно копающегося в трофеях, а для себя мысленно добавил: «Особенно женщину, привыкшую повелевать и воспринимающую любую задержку исполнения ее воли, будь то приказ или простое пожелание о встрече, как личное оскорбление».

– Ага, сейчас, – с неохотой оторвался от любимых артефактов Каим.

Идти недалеко, метров сто пятьдесят. Но эти полторы сотни метров проходили как раз по местам вчерашних баталий. Крестьяне вовсю убирали следы битвы, засыпали ямы на дороге, меняли сгоревшие и сломанные штакетины забора и растаскивали бревна разрушенных домов. Несмотря на нанесенный урон, эмоции большинства местных были далеки от негативных.

«Так, и отчего это никто даже не ругается? Убытки они… А, вот оно в чем дело, убытки вам уже возместили. Теперь жены подумывают, как бы выпросить побольше, и подбивают мужей идти грудью на амбразуры. Только наглеть надо понемножку, как бы не перегнуть палку. У гвардейцев с наглецами разговор короткий. Вот и мучаются мужики. С одной стороны, хочется, а с другой – колется», – мысленно отметил я, внаглую залезая в разум первых встречных.