Дикий Восток. 1910. Часть 2

Взяв бланк, Артём огляделся и прошёл к одному из столов, стоящих вдоль стен у длинной анфилады окон. Усевшись на деревянный стул с удобной изогнутой спинкой, он с плохо скрываемым удивлением оглядел письменный прибор. Чернильница — непроливайка, пресс-папье, деревянная перьевая ручка… Подобным антиквариатом ему доводилось пользоваться лишь в далёком детстве, в семидесятых, когда мать пошла на почту получать посылку и взяла его с собой.

Очередь двигалась чрезвычайно медленно, и у пятилетнего Артёма оказалось достаточно времени, чтобы вдумчиво рассмотреть всё доступное его глазам устройство почтового отделения.

Больше всего его заинтересовал процесс опечатывания посылок сургучной печатью. У приёмщика возле весов стояла специальная ёмкость с яркой лампочкой снизу. Жара от неё вполне хватало для растопки сургуча. А чтобы сверху он не схватывался корочкой, его периодически перемешивали деревянной палочкой. Ею же, после взвешивания и перевязки посылки бечевой, наносили на узел жирный кусок горячего сургуча. Потом в ход шла увесистая бронзовая печать почтового отделения, с грохотом ставившая точку в процессе приёмки посылки. Артёму тогда казалось, что это обман, и приёмщик намазывает на посылки шоколад…

Ему тут же захотелось проверить свою догадку, но удобного момента всё не представлялось. Заскучав, Тёма стал оглядываться в поисках чего-нибудь интересного. Вот тогда-то он и увидел, как люди пользуются чернильным прибором, заполняя различные документы. Процесс заворожил мальчишку, привыкшего пользоваться карандашом и шариковой ручкой… Окунуть перо в чернила, промокнув лишнее о край чернильницы, аккуратно написать букву, вновь обмакнуть перо… Артём с нетерпением дождался момента, когда появится свободное место у стола. Потом украдкой от мамы придвинул к себе тяжёлый письменный прибор и попробовал написать своё имя на чистом бланке почтового перевода. У него получилось! Через несколько минут бланк оказался полностью исписан и изрисован. Дальше — больше…

Финалом стала, конечно же, выволочка от мамы за испачканные чернилами пальцы. Но лежащие в кармане шорт бумажные самолётики с чернильными звёздами на крыльях, сложенные из испорченных бланков, которые Тёма смог достать из мусорной корзины у стола, того стоили. Буквально через пять лет чернила на почте исчезли. Шариковая ручка окончательно и бесповоротно покорила страну.

И вот теперь, он вновь прикоснулся к перу, как тогда… Рука осторожно обмакнула стальное раздвоенное острие пера в чернильницу. Потом, словно бы сама, вывела на листке бумаги пятиконечную звезду… Тьфу ты! Опомнившись, он резким движением смял в кулаке рисунок. Нет! К чёрту воспоминания! Взяв ещё один листок, Тёма печатными буквами старательно выписал текст телеграммы и адрес получателя, указанный в рекламном объявлении.

— Сударь, Вы действительно хотите отправить сей текст? — Удивлённо приподняв брови, спросил служащий телеграфа, прочтя Артёмово «творение».

— Ну да, конечно… А что, собственно, не так?

— Прошу прощения, но в тексте и адресе допущено несколько ошибок. Могу ли я их исправить с Вашего позволения?

Артём хотел вспылить, но вовремя одумался. Он ведь действительно не знал текущей грамматики русского языка… «Чёрт побери вас с вашими ятями и ерами!» — Мысленно выругался он, а в действительности же служащий услышал:

— Прошу прощения за мою рассеянность. Исправьте, пожалуйста. — На каждую букву «о» было старательно сделано ударение. Получилось некое подобие польского акцента. Это всё расставило на свои места. По крайней мере, ему так хотелось думать.

Торопливо расплатившись и выйдя на улицу, Артём немедленно закурил, приводя свои мысли и чувства в порядок. «Это ж надо было так спалиться! На ровном, практически, месте! Звёзды мы рисуем, видите ли… Дитятко малое»! Ожесточенно раздавив окурок так, словно именно тот был во всём виноват, Артём двинулся вдоль улицы, строя план дальнейших действий. При этом он не забывал время от времени осматриваться по сторонам. Где-то из безопасности, но чаще из любопытства и желания скорее влиться в этот родной город, который пока ещё не принимал бесцеремонных путешественников во времени.

«Вот что делать, если грамотно писать не можешь? Как вести дела и переписку?» — В мыслях Артёма отчётливо представился телеграфный служащий с укором и снисходительностью во взгляде. Стыд и срам. Словно двоечник у доски перед всем классом. «Нужно первым делом купить учебник грамматики» — пронеслось в голове. Затем откуда-то из подсознания: «Не можешь написать — позвони». Точно! Телефон! Надо срочно заняться вопросом установки телефона в их новый дом: «Сегодня же!»

Не пройдя и квартала по Ядринцевской улице, он увидел вывеску «Общество Бромлей. Двигатели, динамо-машины и запчасти к ним».

Услужливо пропустив Торопова внутрь, дверь мелодичным колокольчиком предупредила хозяев офиса о посетителе. В казавшейся небольшой из-за высоких стеллажей с бумагами и книгами комнате теснились за письменными столами пара весьма интеллигентного вида служащих. Они почти синхронно подняли взгляд на Артёма.