Дикий зверь

Когда совещание закончилось, начальник объявил Грегу:

– В субботу руководить операцией будешь ты.

– Спасибо.

– Не благодари. Это не награда, я даю тебе возможность загладить промах. И чтобы в субботу все прошло как по нотам.

17 час. 30 мин., в Колоньи.

Грег ехал по главной улице и вдруг на парковке булочной, куда он обычно ходил за хлебом, заметил Марион Брюлье. Он тут же затормозил, излишне резко, выскочил из машины и ринулся к ней.

– Тебе что здесь надо? – в ярости спросил он.

– Ты совсем дурак или что? Я же веду расследование по делу Арпада Брауна. Отвали отсюда, нас из-за тебя засекут!

– Ты что, говорила с моей женой?

– А что такое? – Она не смогла сдержать насмешливую улыбку. – У тебя семейные проблемы?

– Что ты ей сказала? – взорвался Грег. – Марион, твою мать, если ты…

В этот момент из булочной вышла коллега Марион с сэндвичами и напитками.

– Все в порядке, Марион? – поинтересовалась она.

– Да, все в порядке… Иди в машину, сейчас подойду.

Марион подождала, пока та удалится, и произнесла:

– Слушай хорошенько, придурок: вали отсюда, или я на тебя жалобу подам за изнасилование!

– За изнасилование? – презрительно переспросил Грег, хотя изрядно струсил.

– Сношение без согласия – это изнасилование, не так ли?

– Без согласия? Это же ты мне слала все эти фотки, это ты меня зазвала домой, это ты меня оседлала! Тебе явно хотелось секса, ты же не можешь это отрицать!

– Мне хотелось секса, но вовсе не такого, какой был! Это насилие, Грег! Но если ты еще сомневаешься, можем в следующий раз спросить у прокурора.

Грег уехал. Он был страшно зол. Из машины послал Карин сообщение:

Задержали на работе. Вернусь поздно.

Он проехал Бородавку и двинулся в направлении Стеклянного дома. Обогнул лес, оставил машину на проселке и двинулся дальше пешком. Вскоре он наткнулся на двух полицейских, изображавших лесников. Они возились с упавшим деревом.

– Ну что? – спросил Грег.

– Он дома, с детьми. Ничего существенного.

– Отлично. Держите в курсе, если начнет шевелиться. Сколько вас тут сейчас из наружного наблюдения?

– В лесу нас двое, – ответил агент, – еще один коллега сидит в машине на дороге на случай, если подозреваемый выедет из дома. Плюс еще два инспектора из уголовки в центре Колоньи на подмену, если придется следить за машиной.

– Ав полях за домом кто-то есть?

– Нет, никого. А что?

– Просто уточняю диспозицию, – ответил Грег.

Он вернулся в машину. От дома далековато, но он надеялся, что передатчик сработает. Достал экран и ресивер, которые оставил себе. Он понимал, что играет с огнем, но это было сильнее него. Однако он пообещал себе, что использует камеру в последний раз.

Грег с минуту подождал, пока не зажегся сигнал соединения. Экран не включался. Нервно оглядываясь, он несколько раз перезагрузил систему. Если его застукают, карьере конец. Вдруг на экране появилась спальня Браунов. Грег невольно вскрикнул от возбуждения.

Арпад сидел в спальне один. Софи еще не вернулась с работы, а детей он усадил перед телевизором. Ему хотелось покоя.

Сидя на полу среди кучи альбомов, он смотрел семейные фото. Софи хранила все снимки. В этих разнокалиберных альбомах были заключены пятнадцать лет жизни Браунов, со времен Сен-Тропе до празднования сорокалетия Арпада.

Арпад вглядывался в фотографии Софи. То, что он о ней узнал, совершенно выбило его из колеи. Из головы не выходила вчерашняя сцена в туалете музея естественной истории, когда он сказал Хищнику, что не создан для налетов, а Хищник ответил: “А то я не знаю. Я не про тебя”. А потом показал тату с пантерой на левой стороне груди. Увидев тот же рисунок, что на бедре у Софи, Арпад сразу все понял. Хищник говорил о ней. Он обрушил на него целый град вопросов, но Хищник не стал ничего объяснять. “Это ты с Софи поговори”, – сказал он и исчез. Арпад вернулся в Стеклянный дом в полной прострации. Словно земля на каждом шагу разверзалась под ногами. Ему, однако, удавалось скрывать смятение, пока дети не легли спать. Потом он взялся за Софи.

Накануне вечером

Софи спустилась со второго этажа и вошла в гостиную.

– Дети спят, – сказала она и тут заметила, что муж смотрит на нее как-то странно. – Все в порядке, дорогой?

– Ты так и не объяснила, почему сделала татуировку…

Она притворно удивилась:

– Почему это тебя так волнует, сейчас-то?

Арпад не стал вилять:

– Потому что я сегодня встречался с Хищником, и он мне показал свою…

Софи сразу сникла. Не в силах произнести ни слова, она упала на колени, словно ее перестали держать ноги.

– Значит, все эти деньги в банке были не отцовские… – продолжал Арпад.

– Нет, – прошептала она сквозь слезы.

– Это деньги от грабежей, верно?

– Прости, я в отчаянии!

– Ты в отчаянии? – взвился Арпад. – Ты меня заставила отмывать награбленные деньги! Твою мать, Софи, ты хоть понимаешь, что все, что мы построили, вся наша жизнь, наша квартира, наш дом, за все это заплачено грязными деньгами!

– Все, что мы построили, Арпад, мы построили своей любовью!

Она нашла в себе силы подняться и, рыдая, бросилась к нему:

– Ты – любовь всей моей жизни!