Дикое искушение (ЛП)

— Я остановлюсь, когда буду удовлетворен. Никто не говорит мне нет, мисс Харден. Ты будешь слизывать мою сперму с пола до конца ночи, и я буду наслаждаться каждой чертовой минутой этого.

Я попыталась отбросить его и ударить коленом по яйцам, но единственное, что я получила, — это еще больше боли, еще больше пощечин и еще больше синяков.

Я устала бороться, и это ни к чему не привело.

Я попыталась закричать еще раз, прежде чем он, как и раньше, схватил меня за челюсть и снова сильно ударил головой о стену. Медленно я почувствовала, как сладкий покой тьмы проникает в уголки моих глаз. Оно пришло из милосердия, чтобы украсть мою боль, облегчить травму этого воспоминания.

Внезапно я освободилась, мои запястья тяжело упали в стороны, а колени подкосились. Я не могла удержаться, боль в черепе лишила меня зрения и сил, когда я упала на землю. Мое зрение было размытым, но моим последним воспоминанием перед тем, как потерять сознание, был разъяренный Лиам и его красивое лицо, окрашенное в малиновые полосы.

После этого?

Ничего. После этого я наконец-то освободилась и погрузилась во тьму.

Глава 34

Лиам

Это моя вина, что мы сейчас здесь.

Каждый раз, когда я держал Джейми на руках, с моих плеч сбрасывался груз.

Сегодняшний день ничем не отличался.

Пока мы танцевали, ее большие карие глаза смотрели глубоко в мои, наполненные грустью и мукой. Выглядела она совершенно потрясающе, но под макияжем и элегантным платьем я видел ее избитое лицо и выпирающие кости. Каждый раз, когда я видел агонию в ее глазах, это убивало еще одну часть моей души, а эти дни у меня уже были на исходе.

Она посмотрела на меня в шоке, когда я сказал ей, что люблю ее. Я не мог не заявить, что она моя в последнем поцелуе. Покажи ей, что это правда, заставь ее почувствовать вечную любовь, которую я испытываю к ней навсегда.

Моя Джейми.

Она была единственной.

Единственной.

Та, кто могла вызвать моих ангелов и облегчить моих демонов.

Это моя вина, что мы сейчас здесь.

Мэтт сопроводил Франческу в отель, где она остановилась, а я отвез Джейми в больницу. Элисон ехала с нами, вся в слезах всю дорогу, прижимая голову Джейми к себе на колени, изо всех сил стараясь остановить кровотечение на затылке.

Однако кровь, окрасившая мои руки в красный цвет, принадлежала не ей. И по-моему, для комфорта у меня его было очень мало, засоряло мою одежду. Я жаждал большего. Мне нужно было гораздо больше, чтобы почувствовать, что я хотя бы отдаленно отомстил за нее.

Им пришлось практически отделить меня от этого больного сукиного сына. Он едва дышал, когда им наконец удалось это сделать. Мне придется вернуться и закончить работу позже. Сейчас у меня были другие приоритеты. Я должен был позаботиться о ней, убедиться, что она выдержала это.

Мое сердце было непоправимо разбито от того, что произошло, от осознания того, через что ей пришлось пройти. Это было физически больно. Острая боль пронзила мою грудь, распространяясь глубоко сквозь плоть, разрывая меня изнутри.

Это моя вина, что мы сейчас здесь. Я сидел в пустом зале ожидания рядом с Элисон, глядя на синие стерильные полы больницы, не осмеливаясь моргнуть. Время шло мучительно медленно, и мы оба впали в отчаяние, ожидая новостей. Любых новостей.

Наконец пришла медсестра и сказала, что Джейми отвели в палату и сейчас отдыхает. Она повела нас туда, и ее маленьким ногам потребовалась целая вечность, чтобы преодолеть путь от зала ожидания до последней двери в коридоре.

— Вы муж? — спросила медсестра, прежде чем мы вошли в ее палату.

— Да, я, — с гордостью ответил я, глаза Элисон расширились от позорной лжи. Мне было все равно. Я был ее, а она была моей, это все, что имело значение в конце этого чертового дня. Они бы никогда не раскрыли никакой информации, если бы я сказал иначе.

— В ближайшее время придет врач, чтобы поговорить с вами. Мы дали ей сильное успокоительное, чтобы она могла спать всю ночь. Ей нужен весь отдых, который она может получить.

Наконец медсестра уступила нам дорогу, и мои глаза наполнились слезами, как только они остановились на Джейми.

Во сне она выглядела такой бледной. Такой хрупкий. Синяки уже покрывали ее прекрасную кожу синими и черными пятнами.

Я нежно погладил ее волосы и поцеловал в лоб, прежде чем сесть на стул и сесть рядом с ней, держа ее холодную и исцарапанную руку в своей. Я не мог себе представить, какой ужас она могла испытать, когда этот сукин сын водил своими грязными руками по всему ее телу.

Это моя вина, что мы сейчас здесь.

Я никогда не должен был позволять ему забрать ее у меня. Расслабился, пока он кружил ее по чертовому танцполу. Я видел, как он смотрел на нее. Я знал, что он хотел ее, жаждал ее.

Как я мог не увидеть этого больного ублюдка за корпоративным фасадом? Я был чертовски медленным, чтобы понять, что он исчез вместе с ней. Я потерял их посреди толпы.

Если бы наверху существовал Бог, я просто надеялся, что он вовремя доставил меня туда и предотвратил худшее.

Это моя чертова вина, что мы сейчас здесь!!!

Наконец прибыл врач и сначала проверил ее медицинскую карту, прежде чем обратиться к нам.