Дикое правосудие

Наклонившись, он стал продвигаться по туннелю, не обращая внимания на пятна от грязи и травы, которые оставались на его почти новом костюме, так же как он не замечал и царапины от ежевичных веток на руках и лице. Филдинг знал, что следовало бы подождать экспертов и не стоило вот так вмешиваться. Но он должен был увидеть ее своими глазами. Майк так хорошо изучил фотографии Анжелы Филлипс, что его не покидала уверенность — он обязательно узнает ее, даже если труп уже сильно разложился. Сверху он увидел вполне достаточно, чтобы пережить тот же ужас, что и хозяин собаки. Но он хотел большего. Он хотел убедиться, что похожий на забитое животное труп в норе — это тело Анжелы Филлипс. И еще он хотел лично увидеть, в каком состоянии находится этот труп.

Как полицейский, Майк обладал крепкой нервной системой, но зрелище, которое открылось его взгляду, когда он направил луч фонарика на мертвую девушку, врезалось в его память навсегда. И конечно, вонь, ставшая просто невыносимой, когда он оказался в заброшенной шахте рядом с трупом.

Филдинг не сомневался: это была она, хотя мертвенно-бледное лицо исказилось до неузнаваемости. И не только смерть и разложение были тому причиной. Нос сильно раздулся, и Майк решил, что скорее всего его сломали, когда Анжела была еще жива. Вокруг рта — засохшая кровь и сплошные синяки. Во рту — кляп из капроновых чулок или колготок, может даже ее собственных. Нижняя челюсть под кляпом отвалилась, открывая взгляду несколько полувыбитых зубов. Совершенно голая, она лежала в луже собственных экскрементов и крови. Электрический провод, связывавший руки и ноги, глубоко врезался в тело. Наверное, труп уже начали поедать какие-то дикие животные. Может, крысы. «Лисы оставили бы за такой период времени более существенный ущерб», — подумал Филдинг, секунду-другую разглядывая труп. У него отсутствовали небольшие фрагменты… и не было сосков.

Филдинг снова едва сдержал приступ рвоты, но, пересилив себя, наклонился ближе. На груди не было отметин ни от зубов, ни от когтей.

Майку не нужен был патологоанатом, чтобы заключить, что соски у Анжелы Филлипс почти наверняка срезаны острым ножом.

Глава четвертая

Именно Джоанна, корреспондент газеты «Комет», в репортаже с места, где обнаружили тело, первой назвала убийцу Анжелы Дартмурским Зверем.

Джоанна проходила обучение в местных газетах Плимута и Торки. В качестве начинающего репортера она сталкивалась с историями о Дартмурском Звере. Известны были еще Бодминский Зверь и Эксмурский Зверь. И по правде говоря, даже не один. Но раньше под всеми этими зверями подразумевались представители крупных кошачьих, обычно сбежавших из зоопарка, или одичавших, похожих на волков собак. На этот раз все было по-другому. Но имя подошло и осталось.

Как и все по-настоящему громкие преступления, дело Анжелы Филлипс писалось само собой. Ее похищение и убийство оказались жуткой реминисценцией дела об убийстве Лесли Уиттла Черной Пантерой. Их объединяло то, что, как и Лесли, Анжелу оставили умирать в жутких мучениях в ужасном тайнике. Джоанна разделяла устоявшуюся точку зрения, что на этот раз пресса работала — насколько это возможно — под чутким руководством полиции и в труднейших условиях. Хотя об исчезновении Анжелы объявили еще до того, как стало известно, что это похищение, Парсонс довольно успешно попридержал новость о требовании выкупа, когда стало понятно, что вряд ли расследование закончится скоро. Он обратился в пресс-офис Скотланд-Ярда с просьбой связаться с соответствующими редакторами и кураторами новостных колонок, чтобы газеты не освещали это дело как похищение человека. Требование соблюдалось до обнаружения трупа Анжелы. Даже матерые журналисты не желали, чтобы их обвинили в смерти несовершеннолетней.

Однако, когда появились новые подробности, Джоанна не удивилась, что на действия полиции на некоторых этапах расследования обратили пристальное внимание и Парсонса вместе с его подчиненными обвинили в совершении ряда роковых ошибок.

Именно Джоанна, по своим связям в местной газете, раскопала информацию о провале группы быстрого реагирования, и ее статья, как и следовало ожидать, красовалась на первой полосе. Решение подключить группу быстрого реагирования осудили как однозначно неправильное. Журналист одной из газет дописался даже до предположения, что, если бы больше сил своевременно бросили на поиски Анжелы, а не на игру в солдатики, возможно, девушку обнаружили бы вовремя и ее жизнь была бы спасена.

И действительно, вскрытие, результаты которого официально до окончания следствия разглашать не положено, — но в любом госпитале информация просачивается как сквозь сито, — показало, что девушка умерла только за две недели до того, как нашли ее труп. Эта мысль была для Джо невыносима. Получалось, что после похищения Анжела в течение двенадцати дней оставалась живой, и, почти без сомнения, все это время ее держали в старой шахте, которая стала ей могилой. Ее насиловали, истязали, всячески унижали, но в конце концов она умерла от обезвоживания организма.