Дикое правосудие

Непрофессионально. Беспомощно. Да. Но наконец-то она выплеснула свои эмоции, первый раз за весь этот поистине кошмарный день, и ей стало легче. Но день еще только приближался к своему завершению.

Пол сидел на заваленном свежими газетами черном кожаном диване в их просторной гостиной. Наконец-то Джоанна добралась домой. Часы показывали уже за полночь. Стены и пол в гостиной были кремового цвета: никакой другой цвет не сочетался с коллекцией абстрактных картин, принадлежащих Полу. Только разбросанные газеты создавали легкий беспорядок в комнате. А может, и во всем доме. Вот таким был Пол. И такой же росла их дочь. Джоанна надеялась, что сейчас Эмили мирно видит десятый сон в своей спальне. Характером она во многом напоминала своего отца — сдержанная, способная, организованная и педантично аккуратная. «Это так неестественно, — иногда думала Джо. — По сравнению с Эмили все ее сверстники кажутся отъявленными лентяями. Только и делают, что оставляют после себя горы мусора, — ну и это, в общем-то, нормально для их возраста». Джоанна пожала плечами и заставила себя сосредоточиться на совсем не нужном ей конфликте, который, как она понимала, вот-вот начнется.

Она села в кресло напротив мужа. Из музыкального центра доносился голос Дины Вашингтон. Пол, когда работал в редакции, любил слушать спокойную классическую музыку, тихо игравшую где-то на заднем плане, и громкий джаз, когда отдыхал дома. Сегодня он не выглядел отдохнувшим. Дина исполняла «День, который меняет все». И Джоанна подумала, что это произведение как раз про них.

Джо очень устала. Сбросив туфли, она прикрыла глаза, и через секунду-другую музыка резко прекратилась. Джоанна догадалась, что Пол выключил ее при помощи пульта.

— Можно подумать, что ты ехала домой с другого конца света! — заметил он.

Она чуть приоткрыла глаза.

— Я еще заезжала к Филлипсам. — О встрече с Филдингом Джо намеренно умолчала.

Пол не ответил.

— Этот суд просто раздавил их.

Он холодно произнес:

— Меня тоже.

— Слушай, по-моему, виноват Наффилд…

— Джо, давай не будем искать козла отпущения. Ты убедила меня, что это дело можно выиграть. И я нанял тебе самого лучшего в стране адвоката.

Это было правдой.

— Знаешь, я сейчас говорила с ним по телефону, и он сказал, что мы можем подать апелляцию…

— Джоанна, даже не думай об этом! Никаких «мы»! Твое участие, равно как и участие «Комет», в этом деле закончено.

У нее не осталось сил спорить. Даже Наффилд, никогда не упускавший возможности заработать, предупредил ее, что предпринимать дальнейшие шаги бессмысленно. Но одной темы она все-таки заставила себя коснуться:

— Слушай, Пол, ты же понимаешь, что все судебные издержки теперь лягут на плечи Филлипсов… — Еще не успев договорить, она пожалела о своих словах.

— Сочувствую им всем сердцем.

— Ты же не откажешься выполнить договор… — И с этими словами она тоже поторопилась. Наверное, ей следовало подождать хотя бы до следующего рабочего дня — поймать подходящий момент. Но она, пока ехала домой, все время беспокоилась о финансовом вопросе.

— Джо, ты о чем? Нет никакого договора.

У нее оборвалось сердце. Это было чистейшей правдой. Никакого договора не было, потому что она убедила Филлипсов, что репутация «Комет» сильно пострадает, если газету уличат в финансировании этого дела. И она не покривила душой. Но при этом она заверила их, что ее слово надежно, как договор. «Национальные газеты не идут на попятную, — говорила она им. — Как мы посмели бы? Нам нужны связи, и люди, с которыми мы имеем дело, доверяют нам. Даже устный договор мы всегда выполняем». Когда-то, давным-давно, это действительно было непреложной истиной. Сейчас же сплошь и рядом такие обещания ничего не стоили, но на этот раз ей отчаянно хотелось, чтобы уговор был дороже денег.

— Пол, если Филлипсы расскажут о нашей роли в подготовке частного обвинения, станет еще хуже, — проговорила Джо. — Они будут отрицать наше участие, пока мы платим.

— Джоанна, а теперь подумай как следует.

Пол говорил с ней с преувеличенным терпением, точно с ребенком. Вскользь Джоанна задала себе вопрос, почему, интересно, все мужчины в ее жизни так с ней обращаются? Ну первого ее мужа понять можно — он учитель начальной школы. Но когда с ней так разговаривал Пол, это особенно раздражало.

— О нашем участии и так уже все знают. Нас открыто обвинили в суде в том, что мы организовали весь этот сфабрикованный процесс, затеяли кампанию по преследованию человека, которого однажды уже оправдали, что, кстати, не так уж далеко от истины. — Он подхватил пару первых попавшихся газет и бросил их Джоанне. — Господи, да ты сама почитай! Они же нас распинают.

Она уже успела прочитать заголовки на открытых страницах газет, лежавших вокруг него на диване.

«КРЕТИНЫ ИЗ „КОМЕТ“ ВТЯГИВАЮТ В ПРОЦЕСС СЕМЬЮ, ПОСТРАДАВШУЮ ОТ РУК УБИЙЦЫ».

«ПРОВАЛЬНЫЙ СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС».

И очень показательный подзаголовок: «И они платят за это».

Пол еще не произнес ни слова, но она уже знала, что он скажет.