Дикое шоссе

— Прости, — повторила я. — Забудь обо всем этом. Пожалуйста.

— Я не могу этого сделать. — Он поднял руку и погладил меня по щеке. — Ты сказала, что не хочешь говорить об этом. Я понимаю. Но это уже второй раз, когда ты приоткрываешь дверь в свое прошлое, дорогая. Думаю, пришло время открыться и впустить меня.

— Это не имеет значения. Весь смысл этой тирады был в том, что, возможно, у меня и был сумасшедший момент, а моя мать определенно была сумасшедшей. Никто не спас меня от нее. Поэтому я спасла себя сама. И отчасти это означало отгородиться от мира. Но здесь все так… по-другому. Я не могу прятаться от тебя из-за своей работы. У меня нет работы. Я хотела почувствовать что-то, и вот я здесь, снова чувствую. Это адаптация.

Он изучал мое лицо, его взгляд смягчился.

— Это может быть обоюдно. Ты — все, о чем я думал в течение трех дней, и я знаю, что самым разумным поступком для меня было бы выйти за эту дверь. Но…

— Что «но»? — прошептала я, когда его большой палец провел по моей коже, вызывая легкое покалывание.

— Но я собираюсь отвести тебя в спальню и убедиться, что ты знаешь, что причина, по которой я трахал тебя у стены и в моем гараже, была не в том, что ты не заслуживаешь спальни. — Он наклонился и прикоснулся своими губами к моим. — А потому что, когда дело касается тебя, я теряю контроль.

Глава 11

Истон

— Доброе утро, босс, — крикнул Рори с сеновала, прежде чем сбросить вниз тюк. — Ты рано пришел.

— Рори, что ты здесь делаешь?

— О, Джонсон звонил, спрашивал, не подменю ли я его сегодня. Он болен или что-то в этом роде.

Болен, черт возьми. Джонсон не любил субботние утренние часы, потому что по пятницам обычно засиживался в баре допоздна. Вероятно, он появился вскоре после того, как я ушел искать Джемму прошлой ночью, и оставался там до тех пор, пока Лиз не выгнала его в два часа. Это был второй раз за месяц, когда я приходил в субботу в конюшню, ожидая увидеть его, а вместо этого находил Рори.

Если Джонсон не будет осторожен, я уволю его и дам Рори солидную прибавку к жалованью.

Рори все равно должен был ее получить. Он приходил вовремя и усердно работал. Его отношение к делу было непревзойденным. Черт возьми, оно было лучше моего.

— Когда закончишь там, зайди ко мне в кабинет.

— Хорошо. — Он кивнул и бросил на пол еще один тюк.

Я оставил его работать и удалился в свой кабинет. В комнате было холодно, поэтому я включил обогреватели, прежде чем снять куртку. Затем осторожно прикрыл дверь, чтобы сохранить тепло внутри, и устроился за своим столом.

Заниматься бумажной работой и проверять электронную почту было не самым моим любимым занятием, тем более в субботу до семи утра, но после того, как я выскользнул из постели Джеммы этим утром, мне не хотелось возвращаться домой.

Она спала, ее волосы разметались по подушке, а лицо спряталось под одеялом. Я развел огонь, чтобы согреть хижину, а затем уехал, представляя себе, как она мирно спит.

Прошлая ночь была напряженной. То, что она рыдала, сломленная, уничтожило меня. Я знал, что она была смущена, хотя стыдиться было нечего. И как бы мне ни хотелось глубже погрузиться в ее прошлое, в тот момент, когда я поцеловал ее, возможность поговорить улетучилась.

Мы провели ночь, исследуя тела друг друга, и секс был таким же страстным. Она встретила мое желание с такой же неистовой страстью, как и она сама.

Эта женщина скрутила меня так же туго, как жгут кнута.

Утром я сбежал в конюшню, потому что работа могла быть моей единственной надеждой привести мысли в порядок.

После того вечера, когда Джемма приехала ко мне домой, я дал ей немного побыть наедине с собой, не желая давить на нее слишком сильно. Вчера вечером я отпросился от семейного ужина, потому что не хотел ставить ее в неловкое положение перед своей семьей.

Возможно, было ошибкой оставлять ее наедине с собой.

Но я был рад, что застал ее в баре.

Флиртовал ли я с Лиз? Я знал ее с детства. Ее семья была жила в этой долине также долго, как и моя. Она была моей подругой. Однажды, в средней школе, мы как-то неловко поцеловались, но, кроме этого, наши отношения всегда были платоническими.

Лиз часто касалась моей руки и всегда зависала в моем конце бара, когда я был там, но были ли у нее чувства ко мне?

Нет. Ни за что. Лиз не вела себя как женщина, которая хочет затащить меня в свою постель. Она была моим другом. Ничего больше.

Джемма была единственной женщиной, которая запутается в моих простынях.

Она напускала на себя такой сильный вид. Она была бесстрашной и необузданной. Но под всем этим скрывался страх. Из-за меня. Из-за своего будущего. Она хорошо скрывала свои страхи, но прошлой ночью я кое-что понял. Убежит ли она от этих страхов? Или останется здесь и встретится с ними лицом к лицу?

Впустит ли она меня?

В дверном проеме появился Рори, и я жестом пригласил его внутрь. Он снял куртку «Кархартт», которая была на нем, и повесил ее на крючок рядом с моим.

— Спасибо, что пришли сегодня, — сказал я.

— Нет проблем. Мне нравятся здесь.