Диковинница

Сопя и отдуваясь, малышка волокла свою ношу к доске с расписанием, но, когда попыталась взобраться наверх, табуретка покачнулась. Белка дёрнулась с твёрдым намерением помочь ушастой секретарше. Но почему-то не смогла двинуться с места.

Тем временем, гневно сверкнув глазами, домовушка перевернула табурет. Маленькими ручонками крепко ухватила одну из ножек, и с треском сломала её, отбрасывая подальше.

- Как глупо! - пробормотала, не сумев сдержаться, Белка.

- Нужно чем-то жертвовать, синеглазая, - послышался бархатный голос за её спиной.

Не оборачиваясь, поскольку знала, кого там увидит, девушка возразила:

- Конечно, глупо - она же сейчас упадёт...

Бусинка, однако, вполне успешно взобралась на трёхногую табуретку. И уже с победным видом прикалывала объявление кнопками.

"Странно..." - растерялась Беляна. Но Большой зал поглотил туман, и внезапно картинка сменилась.

Теперь она оказалась в саду, а вокруг было всё размыто. Словно художник разлил воду на не пришедшуюся ему по вкусу акварель. Лишь узкий тоннель, в котором она шла, отличался яркими красками и ясными контурами. Увлекаемая неведомой силой, она зачарованно двигалась вперёд.

Внезапно тоннель расширился, и перед ней возникли четыре восхитительных куста роз. Один краше другого, часто усыпанные охристо-жёлтыми, нежно-коралловыми, белоснежными и тёмно-красными, почти багровыми, бутонами.

- Удручающее зрелище, - послышался сзади тихий низкий голос.

- Почему? - удивилась поначалу Белка.

Но подойдя ближе, заметила, что красный куст густо усеян крупными и мерзкими шипастыми червями, которые с безжалостным хрустом поедали чудесное растение.

- Мы должны что-то сделать! - отчаянно воскликнула Беляна. Но ноги словно вросли в землю, и пришлось поневоле стать наблюдателем, а не участником абсурдного видения. Розовые бутоны, казалось, стонут от боли, разрываемые мощными челюстями жестоких личинок. А она...

- Ты ничем не сможешь помочь, синеглазая, - печально продолжил её мысли Рос.

- Так не должно быть... - дрожащими губами промолвила девушка, чуть не плача.

Недоеденные розы чернели, поражённые ядом, их лепестки сворачивались, дымясь и опадая. На месте роскошного прежде растения остался колючий скелет, в котором не угадывалось былого великолепия.

- Ты расстроилась? - прошелестел голос над ухом, - Мне очень жаль...

Они снова очутились в Большом зале, и знакомые руки легли ей на талию.

- Жаль, что мы так и не закончили наш вальс, - промолвил Рослав, мягко разворачивая её к себе.