Диковинница

— Вовсе нет, я дежурю завтра. А у Вас сегодня останется Стася, если не возражаете, — произнесла она очень вежливо.

— Не возражаю, — неожиданно быстро согласился он. И усмехнулся, отчего в глазах вспыхнули лукавые искорки, — Ко мне можете даже не заходить. Как раз завтра помощь понадобится преподавателю Колдовства. В варганной.

"Вот это попала!" — мысленно возопила Белка.

Хуже варганки в Ведарии не было ничего. Это было нечто вроде лаборатории, где старшекурсники учились варить самые разнообразные отвары и зелья. Там, по рассказам отдежуривших ребят, всегда было полно грязных котлов, нуждающихся в чистке. С совершенно непредсказуемым содержимым отвратительного вида и запаха.

Разозлившись на коварного Лешего, по её убеждению решившего непременно сжить её со свету, Белка бросила на него испепеляющий взгляд. Хотелось сказать что-то гадкое. И она, злобно сощурившись, неожиданно для самой себя, ляпнула:

— А у Вас, сударь, всегда такой кривой нос был? Или к нему приложился кулак одной из студенток?

С этими словами она круто развернулась и потопала вон из кабинета, услышав за спиной рокочущий смешок Лесогора.

"Он ещё и смеётся!" — возмутилась Беляна, ускоряя шаг. Но внезапно ей стало стыдно за свои последние слова.

"С каких пор ты считаешь себя лучше всех? — мысленно ругала она себя, — Подумаешь, принцесса нашлась! Котлов что ли грязных не видела? Вот кто тебя за язык тянул?"

* * *

Едва закончились занятия, Белка со Светланой рванули к Радмиле. Столкнувшись в Большом зале с Ро̀славом, что-то невразумительно буркнули и вылетели из Ведарии.

С погодой им повезло. Дождь, ливший целую неделю почти без перерыва, наконец, прекратился. Сквозь редкие облака радостно светило прохладное осеннее солнце, и девушки, подпрыгивая от спешки, быстро добрались к цели. Не стали заходить в дом, сразу отправившись на задний двор.

Там их уже ждали воркующие голубки — Стожар с Радмилой. Кузнец, трепетно обвив громадными ручищами свою невесту за талию, с всепоглощающей нежностью пожирал её глазами. А она что-то щебетала, то и дело касаясь пальчиками его могучих бицепсов.

Ступка сияла, подобно новой копейке! Так, что поначалу Белка её даже не узнала. Цвета красного дерева, с искусной резьбой по ободку, переливающаяся от щедрого слоя защитного лака, покрывающего её, она казалась музейным экспонатом, к которому и притронуться-то страшно, не то, что… летать. И медные петельки на боковой дверце, и колечко для песта из того же металла только добавляли элегантности образу.

— Моя Феррари, — голосом, полным нежности промолвила Беляна, ласково погладив ступку по ободку. Та в ответ едва заметно задрожала. Бархатная подушечка глубокого вишнёвого цвета, с золотыми кисточками по углам, лежала внутри на скамеечке.

— Ну как, нравится? — прервал её восторженное разглядывание голос Радмилы.

— Просто загляденье, — сипло прошептала Белка сквозь комок в горле, и откашлялась, — Никогда не видела ничего красивее.

— Как ты её назвала? — густым басом из-за спины уточнил Стожар.

— Феррари, — всё ещё очарованная рукотворным чудом, пробормотала Белка.

— Кхм, — тихонько кашлянула Светлана, — Не думаю…

— Да, — спохватилась Беляна, — Пусть остаётся Ступкой! "Хотя имя Феррари подошло бы гораздо больше", — мысленно возразила сама себе.

Потом девушка долго благодарила Стожара, кидаясь ему на шею, обнимая за внушительные плечи и целуя в обе щёки. Чем довела кузнеца до абсолютно пунцового цвета лица. Не меньше нежностей досталось и Радмиле, но та уже привыкла к бурному выражению девушкой эмоций. Поэтому лишь тихонько посмеивалась, утверждая, что первый же полёт поумерит её восторги. А синяки и ссадины, возможно, заставят даже передумать.

Отчасти Рада оказалась права. Сначала Ступка наотрез отказывалась взлетать. Причём только под нею. Потому что Светлане с первой попытки удалось подняться в воздух почти на метр. Победа была бы засчитана, но лукавая Ступка тут же перевернулась на бок. Да ещё и встряхнулась, задавая ускорения своей пассажирке волшебным пенделем. И гордая Светка торжественно стартовала из неё, пропахав локтями и коленями влажную землю.

После этого в Беляне взыграли амбиции. Раз за разом она повторяла попытки взлететь, пока Ступка не уступила, взмыв резко и довольно высоко. Но не успела Белка восторженно взвизгнуть, как её ехидная Феррари, осуществив головокружительный пируэт, перевернулась вверх дном. Белка неловким комком буквально высыпалась из ступы, повиснув на одной руке, держась за кольцо. Смилостивившись, Ступка опустилась ниже, и девушка спрыгнула на землю с метровой высоты, тут же усевшись на пятую точку.

После часа сражений с непокорным летательным аппаратом, ушибов, смеха и повторных заходов, Беляна окончательно поверила, что её ступа обладает характером. И главной его чертой было лукавство. Она ни разу не упала сама, не нанеся себе ни малейшей царапины — все возможные ушибы получали девушки. Но и их она щадила, не подвергая серьёзному риску.