Диковинница

Похоже, простояв без дела целых семнадцать лет, Ступка просто развлекалась. А веселилась она с упоением — разве что не хихикала. Но и не чихала больше. Очевидно, у неё действительно была обычная аллергия на пыль.

Наконец, устав бороться с настырными девчонками, или просто сжалившись над ними, Ступка нехотя сдалась. Позволив обеим по паре весьма удачных полётов с послушным следованием указаниям песта и плавным приземлением, она заявила об окончании тренировки тем, что почти ласково вытряхнула Беляну на землю.

— Всё. Больше не могу, — перекатилась несчастная девушка на колени и поднялась, отряхивая, а скорей размазывая грязь по подолу.

Уже наступали сумерки, когда Белка со Светланой возвращались от Радмилы. Светка бодро вышагивала по мостовой, делясь с подругой впечатлениями о самом удачном из своих полётов. В отличии от деванки, Беляна не чувствовала себя так уж прекрасно. Её нетренированное тело ныло от самой макушки до пальцев на ногах. А мысль о том, как она будет себя чувствовать завтра, когда проступят все синяки и ссадины, что набила сегодня, пугала ещё больше.

Помимо незавидного самочувствия, было ещё кое-что, что беспокоило девушку. Прервав болтающую без умолку Светлану, она промолвила, стараясь придать голосу безразличный тон:

— Мне завтра дежурить в варганке…

Светка уставилась на подругу, забыв при этом закрыть рот.

— Это у Колдуньи что ли?

Белка кивнула. Преподаватель Колдовства была загадочным персонажем даже для волшебной Ведарии. Точно известно было только, что звали её Хорсистина. Однако из первокурсников её никто не видел, а студенты постарше почему-то предпочитали помалкивать.

Светлана помолчала минуту, раздумывая.

— Ну, насколько я знаю, из тех, кто дежурил в варганке, с Хорсистиной не столкнулся никто. Правда возвращались все за полночь, и едва живые после чистки котлов. Давай я приду тебе помочь. Если хочешь, расспросим завтра Богдана, отчего все так её боятся.

— Помогать не надо, — покачала головой Беляна.

Не хватало ещё, чтобы противный Леший подумал, что она не в состоянии справиться сама.

— А Богдана расспросить не мешало бы, — добавила, и глаза её загорелись любопытством.

— Как знаешь, — пожала плечами Светлана, — Когда вернёшься завтра со стёртыми в кровь руками, не говори, что я не предлагала помощь.

— Угу, — буркнула Белка и задумалась.

Со стёртыми в кровь руками? Да у неё и так на теле живого места нет!

В глубине души снова пробудилась злость на Лесогора и Сушку. Беляна стала успокаивать себя мечтами о страшной и скорой вендетте. Внезапно, среди нелепых и несбыточных фантазий, в голове начали возникать вполне реальные идеи о том, как справиться завтра с дежурством без излишних усилий. И в комнату она вернулась с полной решимостью: непременно воплотить в жизнь план, который, вопреки своей скромности, считала гениальным.

* * *

Богдана девушки поймали на перемене. Тот поначалу обрадовался и с удовольствием оставил компанию сокурсников, чтобы поболтать с подругами. Но лишь услыхав, что разговор предстоит о Хорсистине, замялся:

— Да нечего особенно рассказывать, — промямлил, растерянно озираясь по сторонам.

— Да ладно, Славер, — недоверчиво протянула Светлана, — Вот уж не думала, что ты такой зануда.

Лицо Богдана вспыхнуло, и он виновато взглянул на Светку. Та демонстративно вздохнула, состроив разочарованную гримасу.

После длительных уговоров Богдан, наконец, раскололся.

Колдунью боялись все студенты. Причём до дрожи в коленях. Помимо непредсказуемого настроения, которым отличалась Хорсистина, она терпеть не могла, когда её обсуждают, и обладала мстительным характером. То ли угадывая, то ли обладая сверхъестественным слухом, появлялась в самое неожиданное мгновение, и…

Впрочем, Богдан не уточнил, какого рода лекарство от болтливости предпочитала использовать Колдунья. Разговаривая шёпотом, он и так постоянно оглядывался. Подруги только поняли, что внешность Хорсистины постоянно балансировала на грани добра и зла. Как она выглядела на самом деле, никто не знал, потому, что из занятия в занятие её облик менялся, включая самые разные варианты. Самым жутким из которых был образ покрытой струпьями и огромными гнойниками старухи. Гнойники её имели свойство лопаться с отвратительным чавкающим звуком в самый неподходящий момент, и разбрызгивать содержимое в разные стороны.

Но возле своего здоровенного медного котла Хорсистина обладала немыслимыми возможностями. О которых Богдан не стал рассказывать, как девушки не пытались его уговорить.

* * *