Диковинные истории

Я подумала, что могла бы нарисовать его и сделать героем книги – он был бы добрым волшебником, который вечно путает заклятия и поэтому наколдовывает не то, что собирался. Я запомнила эту идею. Все свои вопросы я уже задала. Он ответил, что здесь красиво, что дом требует ремонта; спросил, не знаем ли мы какую-нибудь фирму, которая могла бы этим заняться. Дал понять, что раньше жил в центре, но ему надоел шум. Теперь он перешел в оборону. Спросил, где мы делаем покупки. Я даже не успела ответить, потому что случилось нечто беспрецедентное – в гостиную вошла Альма с тарелкой только что собранного винограда, который она сама вырастила и который не позволяла нам есть, и бутылкой рислинга. Молча поставил все на стол и села на свободный стул. Смешавшись, Лена тут же вышла, чтобы не допустить неловкой ситуации, когда мы бы оказались втройне, а он – всего лишь вдвойне. Гости тоже беспокойно заерзали. Альма без единого слова расставила рюмки и улыбнулась мне, игнорируя мой укоризненный взгляд, который ясно говорил: «Так не делают, дорогая».

– Чем ты занимаешься? – выпалила она бесцеремонно, наливая рислинг. – Лед?

Алкоголь средь бела дня! Вопрос – в лоб! – о работе. Они оба покраснели, румянец залил округлые, уже слегка обвисшие щеки и на некоторое время украсил их неприятными пятнами. Я видела, как рука того, что слева, потянулась к ладони того, что справа, словно желая поймать и ободряюще сжать. Разумеется, они этого не сделали.

– Ну… – начал тот, что слева. – Расчетные услуги.

Это прозвучало очень обтекаемо. Повисла неловкая пауза.

– А ты? – помолчав, спросил он, обращаясь ко мне.

Второй для симметрии посмотрел на Альму, которая сняла туфли и с ногами забралась в кресло. Что за faux pas![12]

– Мы – самая обычная семья.

– Я знаю, что у вас есть ребенок, – сказал правый. – Можно на него посмотреть?

Я опустила глаза, но Альму бесцеремонность гостя явно не смутила.

– Его зовут Халим. Ему три года.

На лицах обоих отобразился восторг.

– Мы мечтаем о ребенке. Уже сдали экзамены и готовим детскую, – сказали они; было ясно, что эта тема их в самом деле волнует.

– На южной стороне? – спросила Альма, снова подливая в рюмки рислинг, хотя они еще не допили.

– Нет, лучше, чтобы окна выходили на запад, чтобы утром солнце не мешало ему спать.

Я никак не могла сосредоточиться на разговоре, потому что все время наблюдала за Альмой и ее неслыханным поведением. И еще боковым зрением контролировала гостя. Они расслабились, но все равно не стоит так быстро проникаться доверием к посторонним людям. Левый сказал, что работает на крупную корпорацию и что его компьютеры нуждаются в специальном охлаждении. Правый добавил, что помещение, в котором они работают, изолировано, так что мы не должны опасаться радиации. В какой-то момент показалось, что беседа потихоньку начинает клеиться. Причиной тому, безусловно, была бесцеремонность Альмы, а может, просто рислинг. Сегодня редко можно встретить человека, с которым хочется разговаривать. Другие люди скучны, обычно они мало что могут добавить к тому, что ты и сам знаешь, а если разбираются в чем-то, о чем ты не имеешь понятия, то, как правило, тебя это не интересует, потому что не касается… Спустя мгновение разговор снова заглох. Я украдкой зевнула, но, видимо, он заметил. Они заерзали. Левый снова спросил о ребенке – можно ли его увидеть. Не дожидаясь, пока Альма ответит и брякнет какую-нибудь глупость, я сказала:

– В это время он спит.

– Понятно-понятно… Ну что вы, не будить же его… Это было бы невежливо. И вредно для малыша, – они наперебой демонстрировали хорошее воспитание.

Я чувствовала, что визит подходит к концу. Альма вытянула ноги, и я с ужасом обнаружила, что на носке у нее большая дырка, из которой выглядывает большой палец. Гость тоже это заметил – на лицах обоих снова расцвел румянец.

– Пора домой, – сказал он, смутившись, и они встали.

Я испытала невыразимое облегчение. Мы все вчетвером поклонились друг другу, и сосед вышел. Тут же появились Фаня и возмущенная Лена. Мы молча наблюдали, как исчезают за углом две одинаковые фигуры.

– Он хотел увидеть ребенка! – воскликнула я возмущенно.

Дальше мы разговаривали друг с другом мысленно. Что за бесцеремонность – во время первого визита! И до чего же он неловок. Вы заметили? Какая смешная у него лысина. Небось коллекционирует старые пластинки и развешивает на веревочках под потолком. Спец по расчетам! Так мы ему и поверили. Небось сидит на государственном пособии, работы нет, скучно. Интересно, правда ли это – насчет ребенка… Только Альма ничего не говорила. Она пошла в кухню и принялась поедать пирог прямо с противня, руками.