Диктатура пролетариата

Наравне с классами физического труда растет также слой интеллигентов, слой, становящийся все многочисленнее и необходимее для производственного процесса, в интересах которого приобретение интеллигенцией знаний, выучки и развития.

Этот слой занимает промежуточное положение между пролетариатом и классом капиталистов и непосредственно не заинтересован в капитализме. К пролетариату он относится с недоверием, считая его еще не созревшим, чтоб взять свою судьбу в собственные руки. Даже лица просвещенных классов, как, например, социалисты-утописты, бывшие искренними борцами за освобождение пролетариата, в начальный период классовой борьбы относились отрицательно к рабочему движению. Но это тотчас же изменяется, как скоро пролетариат своей борьбой начинает проявлять признаки зрелости. Доверие же к пролетариату социалистически настроенной интеллигенции не следует смешивать с доверием, проявленным с 4 августа 1914 г. либералами и центром и даже самими правительствами Германии к правительственным социалистам. Источник первого коренится в убеждении, что пролетариат уже достиг зрелости, чтоб освободить себя своими собственными силами, доверие же второго рода объясняется тем, что социалисты не относятся уже с такой серьезностью, как раньше, к освободительной борьбе пролетариата.

Социалистическое производство немыслимо без интеллигенции или вопреки ее желанию. То, что можно сказать о большинстве населения, недоверчиво или отрицательно настроенного к пролетарской партии, с равным правом относится и к интеллигенции.

Тогда победоносная пролетарская партия не будет интеллектуально превосходить остальное население, наоборот, она будет стоять даже ниже своих противников, хотя в социальном отношении ее теоретическая позиция в общем должна быть высшей.

Следовательно, путь Парагвая для Европы непригоден. Остается путь другой, путь, который избрал Наполеон 1-й 18 Брюмера и его племянник Наполеон 3-й, 2-го декабря 1852 г. Путь управления при помощи превосходства централизованной организации над неорганизованной народной массой и превосходства военной силы, противопоставленной безоружной или утомленной борьбой народной массе.

Может ли быть построено на таком основании социалистическое производство? Этот способ производства означает общественную организацию производства, требующего экономического самоуправления всей народной массы. Государственная организация производства при помощи бюрократии или диктатуры одного народного слоя не означает социализма. Для него нужно, чтобы широкие народные массы прошли школу организационных навыков, нужны многочисленные организации экономического и политического характера и неограниченная свобода их. Социалистическая организация труда не может быть казарменной. Диктатура меньшинства, предоставляя народу полную свободу организации, тем самым подрывала бы свою власть и наоборот, ограничивая для своего упрочнения эту свободу, она замедлила бы переход к социализму.

Свою сильнейшую опору диктатура меньшинства находит в преданной армии. Чем больше прибегает она к силе оружия, тем сильнее она вынуждает всякую оппозицию видеть свое спасение в аппеляции не к избирательным бюллетеням, (в чем ей отказано), а к штыкам. Тогда гражданская война становится формой разрешения политических и социальных противоречий. При отсутствии политической и социальной апатии диктатуре меньшинства угрожают постоянные вооруженные вспышки или партизанская война, легко переходящая в длительные вооруженные восстания широких народных масс, борьба с которыми поглощает все военные силы диктатуры. Гражданская война становится постоянным состоянием диктатуры, так как ей всегда грозит опасность быть свергнутой.

Но нет большего препятствия для создания социалистического общества, чем внутренняя война. При современной стадии широкого географического разделения труда индустриальное крупное производство повсюду находится в сильнейшей зависимости от правильности путей сообщения и обеспеченности договорных отношений. Внешняя война, даже в том случае, если враг и не вторгнулся в страну, причинила бы громаднейший вред осуществлению социализма. С полным правом русские социалисты всех направлений во время нынешней революции могли отметить необходимость мира для воссоздания общества. Но значительно пагубнее, чем внешняя война, для общественного хозяйства гражданская война, неизбежно разыгрывающаяся внутри страны, и не менее, чем вражеское вторжение, опустошающая ее, к тому же еще и более жестокая.

В войнах государств дело обычно идет только о приобретении тех или иных выгод или лишении силы того или иного правительства, но не об уничтожении его. После войны между правительствами и народами устанавливается мир, хотя и не всегда дружба.