Диктиона и планета баларов (СИ)

Я сама думала об этом, но услышав его вопрос, вздрогнула. Кристоф взглянул на щенка. На сей раз, в его глазах не было и намёка на иронию.

— Надеюсь, что нет. Я всё продумал несколько раз. Вам ничего не угрожает.

— А тебе? — это снова было то, что беспокоило меня, и я посмотрела на мужа.

— Ничего, к чему я не был бы готов.

Словно опасаясь дальнейших расспросов, он неожиданно поднялся, взял с подставки плащ невыносимо тревожного лилового цвета, накинул его и застегнул на плече бронзовым драконом. Потом звонко откинул крышку кованного ларца. На этот звук моментально явился Эдриол и напряжённо уставился на Кристофа. Тот, даже не взглянув на него, достал из ларца мой «оленебой» в кобуре и бросил на кровать рядом со мной. Потом извлёк оттуда два баларских ручных пулемёта. Один упал рядом с Тахо, а второй он бросил диктионцу.

— Он не умеет с ним обращаться, — заметила я, глядя на Эдриола, который рассматривал оружие с отвращением, смешанным со священным трепетом.

— Объясни ему, — ответил Кристоф. — Я должен уйти. Мне нужно ещё кое с кем встретиться. Не думаю, что кто-то будет снова покушаться на тебя, если они, и правда, приурочивают действия к коронации, но на всякий случай будьте настороже. У дверей стоит стража, которой запрещено сюда входить и кого-либо впускать. Потайных ходов здесь, кажется, не осталось, так что, если кто-то войдёт, стреляй без предупреждения.

Он направился к выходу, но на миг замер и обернулся.

— Убивать необязательно. Объясни это ему… — он кивнул на Эдриола и ушёл.

— Что-то не нравится мне его мрачная решимость, — заметил Тахо, рассматривая пулемёт.

— Что он задумал? — подошёл ко мне Эдриол. — Я шкурой чую что-то недоброе. Не от него недоброе, а вообще…

— Я не знаю, что он собирается делать.

— Но, по-моему, дело не в коронации… — пробормотал Тахо.

— Почему ты не спросила? — не унимался диктионец. — Или это не важно?

— Важно, но он не скажет. Он в таких случаях никогда ничего не рассказывает.

— Не хочет делиться ответственностью? — уточнил щенок.

— Может быть… А, может, стремится избежать моей реакции, которая стеснила бы его в действиях.

Эдриол присел рядом с Тахо и посмотрел на свой пулемёт.

— Возможно, он хочет отказаться от войны с Диктионой? — неуверенно предположил он.

— Для него это равносильно отречению от короны, — назидательно произнёс Тахо. — А отречение — это смерть.

— Кто тебе сказал? — вздрогнула я.

— Милдок. Он сказал, что таков Закон… Но ведь он не будет отрекаться, правда? Он придумает что-нибудь похитрее.

— Надеюсь… — прошептала я, но эта надежда билась в моей душе, как перепуганная раненная птица,

V

До утра ничего не произошло. С первыми горячими лучами встающего над широким горизонтом солнца, я встала и задернула занавески, а потом взяла из инкрустированной каменной шкатулки Налорант и прицепила его к поясу.

— С кем ты собираешься драться? — раздалось сзади.

Я не слышала, как он вошёл, но едва взглянув, немного успокоилась. Лицо Кристофа было безмятежно.

— Всё будет хорошо, — улыбнулся он. — Теперь всё пойдёт по моему плану, и никто ничего не сможет изменить.

— Что ты задумал? — спросила я.

— Дуэль, — пожал плечами он. — Я думал, ты догадалась.

— А потом?

— Потом? — искренне удивился он. — Тебя действительно интересует, что будет потом? Теперь эта планета не более чем ристалище, площадка для очередного поединка. Всё, что есть на ней, — не более чем присущий моменту антураж. Так какая разница, что будет потом?

— Мы улетим сразу после того, как ты закончишь?

— Ещё надо закончить. Не будем предвосхищать события, ладно? А теперь… — он подошёл ближе и взглянул мне в глаза, в самую глубину моей души, тем самым открывая мне мерцающую бездну своей. — Теперь мне нужна твоя помощь… — его голос вдруг зазвучал где-то внутри меня, он перекатывался по всему миру, заключённому в моей памяти. Он эхом отражался от отрогов древних гор, разносился над бескрайними степями, шумел в рёве бездонных океанов. — Мне нужна наша сила, наша воля, наша жизнь… Час пришёл.

— Я знаю, — ответила я, и мой голос пролетел по смолкшим просторам его памяти.

В единый миг мне показалось, что мы стоим друг против друга на высокой скале у подножия древней башни. Прозрачный и гулкий купол струящихся небесной энергией сфер укрывает нас от бушующей страстями вселенной, чтоб дать нам время снова соединить наши руки и наши силы перед решающим поединком. Горный ветер сдувал его спутанные волосы с могучих плеч, обтянутых кожаной рубахой, серебристый свет ложился на широкое смуглое лицо с русыми, свисавшими до подбородка усами. В тёмных глазах горел странный огонь, который отражался зарницами на хрустальном пологе небес. Я подняла свою руку, крепкую, покрытую мозолями от меча, руку с широкой мужской ладонью и развернула её к нему. Он приложил свою ладонь к моей.

— Время, сестра, — произнёс крещёный варвар из тёмных времен далёкой голубой планеты.

— Время, — согласилась я и сосредоточилась на ладони. — Брат мой, я подтверждаю прежнюю клятву и беру на себя груз твоих тревог и скорбей. Твоя цель — моя цель, твоя боль — моя боль, твой путь — мой путь.