Дилеммы XXI века

Завершая этот сценарий, превзошедший фильмы о Джеймсе Бонде: испытуемые были профессиональными преступниками, гомосексуалистами, как это случается в тюрьмах США, они отправились в соседний Нью- Йорк, и там СПИД разразился именно среди мужчин (и наркоманов).

Попытки опровержения многих экспертов и научных центров профессор Сигал отражает серией профессиональных контробъяснений; здесь не место для такой криминологическо-вирусологической дискуссии.

Здесь я хочу процитировать отрывок из моего романа «Осмотр на месте», изданного в Германии в 1985 году, в Польше в 1981 году, при этом следует ещё отметить, что рукопись была передана краковскому издательству ещё в 1979 году. В то время никто ничего не знал о ВИЧ.

В основной части романа речь идёт о войне, ведущейся с применением биологического вирусного оружия, генетической войне. Нападающие распыляли над вражеской территорией выращенные в биологических военных комплексах «патогены». Эти «патогены» действовали половым путём (то есть через оплодотворение), а именно таким образом, что они «совершают оплодотворение, но превращают плод в злокачественную опухоль, которая атакует материнский организм». Нападающие использовали в своей стране «антинаталистские методы защиты», но всё это в целом, по словам вымышленного эксперта в романе, было также опасно для самих нападавших ввиду того, что «биологическое оружие генетического типа» легко влечёт за собой эффект самоэскалации. «Даже простую бактериальную эпидемию легче начать, чем остановить. Генерал, получивший учёную степень доктора наук, называет это оружие неконтролируемым». (Именно потому, что оно может обернуться против нападающих.)

Мой сценарий «вирогенетической» войны выглядит весьма схожим с обвинением профессора Сигала. Я говорю об обвинении, потому что Сигал винит первооткрывателей ВИЧ, среди прочих американца Роберт Галло, в распространении лжи, чтобы скрыть реальное «место рождения» вирусов – Форт Детрик.

В работе профессора Сигала, написанной в биологическом плане абсолютно профессионально, обоснованно то, что относится к строению, а точнее, к составу генома вируса иммунодефицита человека. Ибо фактически в своём строении РНК он особенно похож на вирусы, которые Сигал называет «исходным материалом» для американской кузницы биооружия: вирусы Maedi-Visna и HTLV–I. (Маеди-Висна – это подвид вируса, который, как и второй из вышеназванных, принадлежит семейству ретровирусов, подсемейству лентивирусов; вирус Маеди-Висна вызывает (медленно, поэтому «lenti») гибель овец, но HTLV–I – это (уже едва ли более используемое) обозначение для «Вируса Т-Клеточной Лимфомы Человека», теперь, согласно его последнему названию, «T-лимфотропного вируса I, II, III и т. д. типа»)

В обоих случаях речь идёт о родственных формах вируса СПИДа, но он состоит не из простого соединения вирусов Маеди-Висна и HTLV–I.

В сопроводительном письме к своему информационному бюллетеню профессор Сигал приводит весь календарь биологического преступления до мельчайших деталей. Этой аргументации, представленной по типу косвенного метода (его так же называл и сам автор), можно, собственно говоря, – если кратко, а как раз этого я и хочу – противопоставить следующее.

И Маеди-Висна, и HTLV–I являются лентивирусами, то есть внутриклеточными возбудителями болезней. В обоих случаях клиническая картина совершенно разная, так как речь действительно идёт о паразитах, обитающих на разных видах хозяев (в одном случае на животных, в другом на человеке), с инкубационным периодом (латентным периодом), длящимся несколько лет. Из чего, собственно говоря, состоит (определённым образом записанный в геноме вируса) сдерживающий механизм отсроченного начала заболевания, мы пока ещё не знаем. В соответствующих гипотезах недостатка нет, но уже само их количество свидетельствует о том, что мы не можем сделать правильный выбор среди конкурирующих друг с другом гипотез. Совсем грубо говоря, свойство «ленти» похоже на период полураспада распадающихся радиоизотопов: за определённый характерный для него интервал времени каждый из них распадается до половины первоначального числа атомов. По сравнению с «обычными» возбудителями инфекций типа бактерий или вирусов лентивирусы имеют огромные латентные периоды. В случае вируса СПИДа уже говорят о 5, даже 6, может быть, даже 7 годах (до появления предспидового [ARC] синдрома). Существует «ленти» с «периодом затишья», который составляет одну треть от жизни соответствующего хозяина.

Но так как предполагаемые «исходные материалы», или первоначальные вирусы, в обоих случаях имели принцип действия «ленти», те американские военные генные инженеры должны были быть невероятными идиотами, если бы они изначально считали, что из двух «ленти» можно синтезировать «промпти» («быстрый»)…