Дилетантское прощание

Перед почтой я остановился. Внутрь заходить не хотелось, там полно народу. Я повернулся к Дороти. Она выглядела… ну как всегда: чуть неуклюжая, взгляд прямой, легкая испарина над верхней губой, полные руки прижимают сумку к животу.

– Дороти, я тебя не отталкивал, – сказал я. – Как тебе такое в голову взбрело? И в мыслях не было тебя отталкивать. А ты, значит, так меня воспринимала?

– Да ладно. – Дороти отвернулась.

– Нет, отвечай. Поговори со мной. Давай это обсудим, хорошо?

Кажется, она хотела что-то сказать, но отвлеклась на свои ботинки. На левом развязался шнурок. Дороти присела на корточки и, повернувшись ко мне спиной, стала его завязывать. Терпение мое лопнуло.

– Говоришь, я тебя отталкиваю? – рявкнул я. – По-моему, все наоборот, черт возьми!

Дороти выпрямилась, обхватила сумку и пошла прочь. Я смотрел на стоптанные каблуки ее тяжелых ботинок и забахромившиеся края длинноватых брюк. Она дошла до Роланд-авеню, свернула направо и скрылась из виду.

Удивляетесь, почему я не кинулся вдогонку? Потому что разозлился. Столь беспардонное поведение меня взбеленило.

Я еще долго стоял перед почтой. У меня пропало всякое желание заниматься делами.

Когда-то к нам обратился человек со своим сборником советов молодым парам, собиравшимся пожениться. Книжка называлась «Смешанная компания». В результате мы не сговорились (автору показалось, что у нас чересчур дорого, и он предпочел публикацию в интернете), но я накрепко запомнил название книжки. «Смешанная компания». Оно вобрало в себя все изъяны института супружества.

– Есть вопрос, – сказал я. За нашим обычным столиком мы с Нейтом дожидались Люка, разбиравшегося с овощерезкой, у которой случился нервный срыв. – Тебя когда-нибудь навещали покойники?

– Не лично. – Нейт потянулся к хлебной корзинке.

– А как иначе-то?

– А вот так: мой дядя, вернее, двоюродный дед Дэниел, появился на газетной фотографии.

Видимо, он меня недопонял, но я не стал уточнять.

– Газета опубликовала фото латиноамериканских правительственных чиновников. – Нейт переломил бисквит. – Аргентинских, что ли? Или бразильских? Они попались на взятках. И среди них красовался мой дед. Только при полном параде, вся грудь в орденах.

– Хм…

– Что весьма странно, ибо несколько лет назад я своими глазами видел его в гробу.

– Да уж.

– И его ни с кем не спутаешь. Тот же крючковатый нос, тот же взгляд из-под нависших век. Вон, говорю, чего ты натворил! – Нейт оперся о стол и оглядел зал: – Тут подают масло?

Больше вопросов я не задавал.

И только от Гила я получил более или менее вразумительный ответ.

Причем я его даже не спрашивал. Согласитесь, надо уж совсем спятить, чтоб интересоваться у подрядчика, не общался ли он когда с покойниками.

– Жаль, что Дороти этого не видит, – сказал я, оглядывая новые книжные полки на веранде. И все, больше ничего.

– Да, жалко, – кивнул Гил. Сидя на корточках, он настраивал радиочасы. Мастеровые взяли в привычку всякий раз во время работы включать часы, и целый день на экране мигали цифры 9999, что его, надо думать, раздражало.

– Ей всегда хотелось больше места для медицинских журналов, – добавил я.

– Да уж, эти полки ей бы глянулись. – Закряхтев, Гил встал. – Черт, старею… Кстати, я не рассказывал, как мой покойный папаша являлся, чтоб проверить мою работу?

– Кхм… нет.

– Он умер, когда я еще учился в школе. А много позже, я уже был строителем, вдруг стал являться. То здесь объявится, то там. Этак, знаете, шаркает по стройплощадке и смотрит, что к чему. Покачает вертикальный брус – хорошо ли закреплен. Поднимет кем-то оброненный гвоздь. Бывало, утром приду на работу, а на подоконнике рядком выложены подобранные им гвозди. Очень был бережливый.

Я пытался понять, не смеется ли он, но Гил, запрокинув голову, разглядывал верхний край оконной рамы.

– Так оно продолжалось месяца два. Ходит, и все, знаете, молчком. Ну и я помалкиваю. Только смотрю и гадаю, чего он затеял. Не сказать, что мы с ним были близки. Вот уж нет. Паренек я был буйный, и папаша этого не одобрял. Однако вскоре он исчез, я даже не заметил когда. Просто перестал являться, и я, кажется, понял, в чем вся штука. Знаете, что я думаю?

– Что?

Гил посмотрел на меня, он был абсолютно серьезен.

– Наверное, я был его незаконченным делом. Он махнул на меня рукой, когда я еще не перебесился, а теперь пожалел об этом и захотел убедиться, что я образумился.

– Ну и как, по-вашему, он довел дело до конца? Остался доволен?

– Доволен ли… Ну, скорее всего, да.

Из нагрудного кармана Гил достал блокнот, что-то черкнул в нем, затем оторвал самоклеящийся листок и прилепил его к оконной раме.

У торгового центра я сидел на скамейке, пока Нандина делала покупки. Ненавижу магазины. Я бы сюда не пришел, но сестра закупала снедь нам в контору. Народу было битком, я занервничал, и она отправила меня на улицу. В жутком раздражении я уселся на скамью, но потом успокоился. И понял, что Дороти сидит рядом.