Динь. История одной волчицы (СИ)

Динь дрожала. Она не знала, чего в ней больше сейчас: сострадания к этой несчастной волчице или ненависти к ее преступлениям? В ушах гулко билось собственное сердце и голос Иты.

— А если уже не могу?..

И в этом вопросе ей послышалось сомнение.

— Можешь, — тихо сказала Динь, — точнее, могла бы. Если бы сама не превратилась в руку, что хлещет тебя. Я пойду…

Она медленно пошла к калитке и обернулась только у порога.

— Это трава, она съедобная… Извини, лучше ничего нет.

— Переживу, — буркнула Ита.

— И еще… Ты не рассказала обо мне Квинту. Почему?

— Да, он был тут, — рыжая довольно усмехнулась, — ходил вдоль забора, вынюхивал, не пахну ли я еще падалью. Я бы не сказала ему даже слова, ни за что. И тебе не советую водиться с ним. Ты ведь такая правильная, а он — скотина, которая ждет пока я мучительно подохну. При этом прикрывается благородными целями. Я убивала своих жертв заставляя их страдать, но никогда не пыталась казаться лучше, чем есть. А этот волк омерзителен до глубины своей жалкой душонки. Так что… Советую тебе получше выбирать друзей.

— Я подумаю над этим, — кивнула Динь, чувствуя в сердце странную пустоту. Чуть скрипнув створкой, она вышла. Звезды бледнели на небе, луна медленно растворялась в рассвете. Теперь светало все раньше и раньше, нужно было возвращаться скорее. Она мчалась обратно со всех лап, словно ветер, думая лишь о том, как бы вернуться поскорее, и не замечая ничего вокруг. Не заметила она и как среди рассветных серых теней появились черные тени ночи и шагнули к оставленному ей двору.

Слова сумасшедшей белой волчицы бились в ушах Иты. Она не понимала, почему до сих пор не прикончила эту наглую дуру? Ведь, пару раз та подпускала ее к себе так близко, что даже не успела бы пискнуть, впейся рыжая ей в горло. Так почему она ушла живой?

— Интерес… — сквозь зубы проскрипела волчица, успокаивая себя, но не вполне себе веря, — просто интерес. Я ведь могу сделать это в любой момент, верно? Так, к чему спешить? Может, она освободит меня? Да, пусть освободит для начала.

Она не могла себе признаться в том, что упорство Динь, ее стремление помочь все неумолимее уводило клыки Иты от ее шеи. Что чужое беспокойство за жизнь рыжей пробуждало это же беспокойство в ней самой. Что ярость, стоящая превыше страха, которой Ита так гордилась и которую так лелеяла уступала место тусклому огоньку надежды. А не могла она признаться себе в этом потому, что раньше не испытывала ничего подобного и не могла разобраться в своих чувствах. От этого хотелось выть, не злобно, а тоскливо. Однако вместо этого волчица повернулась, собираясь забиться в конуру, провонявшую гарью, ее кровью и болью, и ненавидеть весь мир даже в зыбком сне.

Внезапно, Ита навострила уши. Она услышала какой-то шорох позади. Кто-то вошел во двор. Со спины потянуло холодным ветром. Она обернулась.

Три тени стояли перед ней. Высокие, рослые, из плоти и крови, и все-таки — тени, сверкающие алыми глазами. Одна из теней раскрыла пасть и проговорила, голосом нахальным и расхлябанным, от которого мигом свою потеряла жуткую загадочность.

— Ты говорила что-то про Змея, а?

Ита мрачно уставилась на тень.

— Может быть, — коротко прорычала она, понимая, что если эти трое нападут — ей не выиграть в неравном бою, хотя бой этот она принять готова. Что там безумная Динь говорила о смелости? Такая чушь…

— Ну, так у меня есть для тебя предложение. Хочешь поступить к нему на службу?

— Или хочешь умереть? — отозвались два других волка.

Ита обвела их недобрым взглядом.

— Откуда вы взялись? Кто вы вообще такие?

— Мы, — пояснил главный, подходя к волчице, — Черные Волки. Пришли, потому что ты нас позвала. Постой-ка смирно…

Он подошел к волчице вплотную, коснулся зубами ее шеи. Ита сама не знала, почему стоит, боясь шевельнуться. Незнакомец обжег ее своим дыханием. Миг, и Ита почувствовала, что ошейник больше не сжимает ее горло.

— Нам нужны соратники, — волк отошел и осклабился, — Гаер выбрал тебя, а значит — и сам Змей. Будь благодарна ему.

— Посмотрим, — негромко пробормотала Ита, но волк услышал и рассмеялся. Его смех был не таким безумным, как у волчицы, но очень тяжелым, и звук его туманил Ите голову.

— Какая храбрая, — заметил он, — следуй за нами.

По обыкновению, Динь проспала полдня и, вопреки опасениям, Змей не приходил к ней. Не было и других снов, только убаюкивающая темнота. Потому, открыв глаза, Динь почувствовала себя выспавшейся и все-таки — немного разбитой. Квинт сидел рядом и смотрел вдаль.

— Весна становится все сильнее, — сумрачно сказал он, — но ей не победить смерти. Видимо, слишком ужасно то, что сотворили здесь Черные Волки.

— Что ты говоришь, Квинт? — успокаивающе спросила Динь, — я уверена…

Вместо ответа волк поднялся и, тяжело сгорбившись, пошел в лес. Волчица последовала за ним.

Все, что могло бы ожить — умирало. Подснежники, едва выглянувшие из-под сугробов рассыпались под лапами бурой пылью. С деревьев свисали длинные изогнутые куски коры, а стволы и ветви были мертвенно-бледными, словно обнаженные скелеты.