Династии. Как устроена власть в современных арабских монархиях

Реакция имамата последовала незамедительно. В сентябре 1954 года армия Низвы захватила Ибри — город в центре земель Дуру — дабы заставить тамошних вождей присягнуть имаму. Но, когда солдаты подошли к окраине Ибри, шейхи бежали в Шарджу. Навстречу силам имамата выдвинулись маскатские войска под командованием английских офицеров. Эти войска были сформированы годом ранее — по запросу и на средства британской «Iraq Petroleum Company» (материнской компании «Petroleum Development Oman»). Бойцы имамата ретировались, не дождавшись сражения. Беглых шейхов вернули из Шарджи под конвоем и велели им сопровождать экспедицию «Petroleum Development Oman». К концу октября нефтяники завершили исследование, а султанская армия обеспечила лояльность местного населения Маскату.

Теперь власть Саида бен Таймура простиралась на районы, которыми он ранее не владел. Имамат не собирался капитулировать — но баланс сил сместился в пользу Маската. Захват Бурайми осенью 1955 года позволил англичанам запланировать операцию по взятию Низвы — дабы защитить Оман от дальнейшей саудовской экспансии. Султанская армия увеличилась и окрепла — теперь она называлась Полевыми силами Маската и Омана (ПСМО), что подчеркивало претензии Саида на господство над всей страной. Британцы очень серьезно отнеслись к военной кампании — так, ПСМО командовал опытный подполковник Колин Митчелл. Раньше он служил в неспокойной Палестине.

В декабре британские самолеты уже кружили над Низвой. Сторонники имама прятались кто куда. В ночь на 14 декабря Галиб публично отрекся от власти — и укрылся в своей родной деревне Билад-Саид. Наутро ПСМО ворвались в Низву — по легенде, столица пала после того, как Митчелл один раз выстрелил из пистолета в воздух. Сулейман ибн Химьяр был арестован и сослан в свою фамильную деревню Тануф. Сопротивлялся лишь Рустак — хорошо укрепленный город, где Талиб и его соратники продержались четыре дня. Но уже 18 декабря они сдались — лишь Талиб бежал в Саудию.

Победитель — Саид бен Таймур — денонсировал Сибский договор и официально присовокупил Центральный Оман к своим владениям. В Низве обосновался султанский наместник. Сам султан выслушал клятвы верности от местных шейхов — и удалился восвояси. Он не хотел строить централизованное государство. Вместо того, чтобы уволить чиновников имамата, Саид стал покровительствовать им. Администраторы и племенные вожди просто получили нового хозяина — но их жизнь абсолютно не изменилась. Монарх помнил, что всего три года назад британцы запретили ему штурмовать Бурайми — и, значит, им нельзя доверять. Султан окончательно утратил веру в себя, но пытался скрыть это, апеллируя к заботе о подданных. Он часто говорил английским советникам: «Если у маленьких правителей Омана все в порядке, то и с Оманом все хорошо».

Кроме того, децентрализация позволяла Саиду заниматься любимым делом — экономить. С годами его скупость проявлялась все более отчетливо. Однако у шейхов не было ни ресурсов, ни желания развивать регионы. Единственное важное событие в Центральном Омане — строительство дороги в Фархуд — объяснялось деятельностью «Petroleum Development Oman». Местные жители нанимались к британцам, бурили нефтяные скважины и немного зарабатывали — но прочие оманцы могли неделями не видеть денег. Экономические и социальные проблемы 1950-х годов породят мятежи 1960-х годов, а Война Зеленой горы — войну в Дофаре.

Между тем враги Саида жаждали воскресить суверенный имамат. Представитель несуществующего государства был назначен в ЛАГ. В Каире открылось посольство имамата — оно поддерживало связь с Галибом, который остался в Омане и замышлял бунт. Его брат Талиб, поселившийся в Саудии, тренировал солдат Армии освобождения Омана (АОО). Бойцов рекрутировали из быстрорастущей оманской диаспоры. Ее члены уезжали на заработки в другие страны Залива, которые — в отличие от Омана — преображались благодаря нефтяным доходам. Планировалось, что мятежники улучат момент, когда недовольство султаном достигнет пика, — и Талиб во главе АОО нападет на Оман, а опальный имам Галиб поднимет восстание внутри страны.

Дипломатическая ситуация благоприятствовала заговорщикам. Летом 1956 года Насер национализировал Суэцкий канал. Великобритания ответила военной интервенцией — и этот шаг не снискал одобрения в мире, который из колониального превращался в постколониальный. Сторонники имамата в Каире называли султана Саида пособником колониализма, отрицающим суверенитет Центрального Омана. При этом в египетской столице располагалась штаб-квартира ЛАГ, а сама Лига имела статус наблюдателя при ООН. Такая комбинация создавала у международной общественности впечатление, будто англичане стремятся расширить свои колониальные владения, а не избавиться от них.