Династия Бернадотов: короли, принцы и прочие…

Сибилла приехала в Швецию в 1932 году как очаровательная, но слегка застенчивая принцесса, она вообще не желала иметь дела с журналистами, со временем стала непопулярна у общественности, и порой пресса выставляла ее дурочкой. Неприязнь к Сибилле была весьма распространена и коренилась прежде всего в ее немецкой национальности; после войны долгое время было общепринято дурно говорить обо всем немецком, и сколь ни отвратительны преступления против человечности, совершенные нацистской Германией, непомерная ненависть к немцам зачастую обращалась и против немцев, которые сами бежали от нацизма. А уж каково досталось Сибилле, чьи родственники были нацистами?

Много позже она сама сказала о 30-х годах: «Конечно, я встречалась с Гитлером. В неофициальной обстановке он вел себя не без приятности, но выглядел весьма простоватым, прямо-таки услужливым. Все мы тогда думали, что он сумеет помочь Германии подняться на ноги… всех вводили в заблуждение его энергичные манеры, и всем импонировало, что он наводил в хаосе порядок. Все оказались словно зачарованы, загипнотизированы, не понимали, что творится под поверхностью. Лишь на расстоянии можно было ясно видеть и думать, тогда ты понимал, тогда приходило отрезвление. В 1936-м мы с мужем присутствовали в Берлине на Олимпиаде. Знаменитые шведы подходили к нам и гордо рассказывали, что Гитлер пожал им руку. Многие прозрели далеко не сразу».

Люди, общавшиеся с Сибиллой, утверждали, что она была человеком веселым, импульсивным и теплым. Что здесь солидарность и лояльность королевских кругов, а что искренность, докопаться трудно; однако лишенная иллюзий и закаленная, но вместе с тем сентиментальная Барбру Альвинг (Банг)[106] через одиннадцать лет после смерти Сибиллы повторно напечатала в книге посвященный ей некролог. Там Банг пишет, что «натуре покойной присуще тепло, а ее интерес к людям проникнут горячей доброжелательностью, причем куда большей, чем, вероятно, полагало большинство в стране», и что ее «подвергали прямым преследованиям и окружали злопыхательством».

Разумеется, все относительно. То, что писали о Сибилле в прессе, редко отличалось сенсационным злопыхательством. Любая актриса или писательница приняла бы все это совершенно спокойно и была бы рада, что пресса вообще о ней пишет. Но королевские особы избалованы постоянными похвалами и, что касается газетных писаний, становятся поистине принцессами на горошине, простите за сравнение.

На первых порах после страшной аварии в Каструпе ей очень сочувствовали, и почти никто не ставил ей в упрек, что она в конце концов завела друга, «который был очень близок к ней». Однако роль Сибиллы как козла отпущения иллюстрирует, в частности, инцидент 1960 года, когда какой-то чокнутый тип выхватил автомат у одного из дворцовых охранников, «чтобы застрелить принцессу Сибиллу». Знаменательно, что его помраченное сознание обратило агрессию именно против нее. Глупо, конечно, ведь судьба и без того достаточно ее покарала.

В глазах общественности она была единственная «немка при дворе», а они во всем мире зачастую не пользовались популярностью; успех Сильвии Зоммерлат в роли шведской королевы — примечательное исключение. В разгар войны Сибилла ездила на военную свадьбу брата, второй брат (Хубертус) погиб на Восточном фронте, а после войны она ездила к своему отцу, который сидел в тюрьме как военный преступник. На самом деле он был изнеженный аристократ, получивший английское воспитание, приехавший в Германию пятнадцатилетним подростком и имевший глупость перестраховаться, примкнув к нацистам, для которых стал этакой важной представительной фигурой (это сказано вовсе не в оправдание, а потому, что история любопытная, вполне типичная для странных поворотов в воспитании знатных особ; нет ничего необычного в том, что они меняли национальность и решительно и чрезмерно усердствовали в преданности новой нации). Семья была очень богата; один замок после войны оказался на территории тогдашней ГДР, Восточной Германии, другой — в Западной Германии. Из четырех братьев и сестер Сибиллы один, как упомянуто выше, погиб на войне. Старшего брата Лео (Иоганн Леопольд, 1906–1972) исключили из числа наследников за «неподобающее поведение», в том числе за «неподходящую женитьбу», он и младшая сестра по имени Кальма в середине шестидесятых годов встречались с восторженной шведской вечерней прессой, сиречь с «Экспрессен», который много и долго писал о братьях и сестрах принцессы Сибиллы. Младший брат Фридрих Йосиас тоже был не в чести, поскольку развелся с женой-дворянкой и женился сперва на швейцарской гувернантке Сибиллы, а затем на гувернантке собственных детей, по имени Катя.