Династия (ЛП)

Я вернулась домой в три часа ночи и по дороге включила три автосигнализации, убедившись, что соседи ненавидят меня еще больше, чем они уже ненавидят.

После того, как я съела пиццу, которую Нокс так любезно купил мне прошлой ночью, я собиралась бросить ее. У меня был целый план, как выбраться оттуда и запастись едой, которую я смогу спрятать в своей комнате. Потом я собиралась проваляться до конца ночи.

Этого не произошло, потому что, черт возьми, эти ребята из Рейвенвуд-Хайтс умеют веселиться. Мое горло обжигает от непрерывного курения, а может, от постоянного смеха с Ноксом. Мы трахались всю ночь, и, черт возьми, у меня даже хватило смелости сказать, что у меня появился друг. Мы ни с кем больше не разговаривали, просто тусовались, пока он рассказывал мне обо всех тонкостях Рейвенвуд-Хайтс. Он предупреждал меня не красть у Карвера и его друзей, но это было последнее, что он упомянул о них. Всю ночь меня убивало то, что я не задавала вопросов, но у меня такое чувство, что на эти вопросы я не хочу получать ответы.

Я уверена, что мы бы продержались дольше, если бы копы не разогнали вечеринку, и, честно говоря, я удивлена, что это заняло так много времени. Мы были не совсем тихими, и это заставляет меня задаться вопросом, происходит ли подобная ерунда регулярно. Одно можно сказать наверняка: знание того, что копы здесь довольно спокойные, всегда является для меня бонусом. У меня есть небольшая проблема с тем, что я оказываюсь на плохой стороне полиции в каждом городе, в котором я останавливалась. Черт, это одна из причин, по которой меня иногда увозят.

Я сжимаю глаза, желая, чтобы пульсация утихла, но я уверена, что после горячего душа я буду в порядке. Не желая оставлять свой байк, я была достаточно умна, чтобы не пить, но шум и атмосфера заставляют меня сожалеть о своем выборе этим утром.

Я вытаскиваю себя из постели и тянусь к своему старому телефону, чтобы отключить его. Еще только семь утра, но школа начинается менее чем через два часа, а дел у меня много, и мне нужно идти.

Громкий стук в мою дверь сотрясает всю раму, и я поворачиваю голову, чтобы посмотреть, как дверь трясется.

— Вставай, — разносится по комнате низкий голос Айрин. — У тебя есть двадцать минут, чтобы убраться отсюда. Я не буду ждать тебя.

Блядь.

Ее кулак стучит в дверь, и я стону, желая возможности поднести ее лицо к моему кастету.

— Хорошо, — кричу я в ответ. — Я иду.

— Не говори со мной таким тоном, юная леди. Обещаю, ты пожалеешь об этом.

Да правильно. Я уверена, что в этот момент она не могла бы сделать со мной ничего такого, о чем бы я действительно сожалела о чем-либо. Я уже прошла через миллион видов ада, и эта корова ничего не получила от последней суки, с которой меня бросили. Хотя, если честно, я действительно заставляла ее каждый месяц зарабатывать чек.

Айрин сдается и оставляет меня готовиться, и я, не раздумывая делаю именно это. Кроме того, чем быстрее я уйду из этого дома, тем лучше.

Я слезаю с кровати и тут же откидываю одеяло. У меня такое чувство, что Айрин будет наплевать, заправлю я постель или нет. Тем не менее, пообщавшись с людьми, которые относились к этому отрицательно, я очень быстро поняла, что всегда лучше делать маленькие вещи.

Я хватаю с полки развернутое полотенце и нюхаю его, просто чтобы убедиться, что оно было очищено перед тем, как его сюда засунуть. Удовлетворенная тем, что оно не заразит меня какой-то болезнью, я иду по коридору и кладу его на туалетный столик, прежде чем запереть дверь и еще раз проверить ее. Последнее, что мне нужно, это чтобы Курт вломился сюда и получил больше, чем рассчитывал.

Я спешу принять самый быстрый душ в своей жизни, и, хотя мне нужно вымыть волосы, я не беспокоюсь. Я не рискну остаться голой в этом доме ни на секунду дольше, чем мне нужно. Возможно, я подожду, пока у меня будет физкультура в школе, а потом смогу нормально принять душ. Черт, меня даже не волнует, что девочки в школе злые и пытаются смутить меня, воруя мою одежду. Я возьму это в миллион раз больше, чем то, что происходит здесь.

Выходя из душа и оборачиваясь полотенцем, я лихорадочно осматриваю раковину и столешницу. У меня сжимается желудок, когда я понимаю, что оставила всю свою одежду в своей комнате. Как я могу быть таким чертовски глупым?

Я съеживаюсь и стою перед дверью, набираясь смелости, чтобы броситься через холл в одном полотенце. Но, тем не менее, я не могу отрицать, что, если бы Курт что-то попробовал, у меня не было бы проблем сломать ему нос, как я сломала прошлой ночью этому придурку.

Напоминание о моем эпическом надирании задницы заставляет меня чувствовать себя в миллион раз лучше в моей ситуации, и я делаю глубокий вдох. Я отпираю защелку и открываю дверь, прежде чем бежать быстрее, чем когда-либо прежде. Я врываюсь в свою комнату, не обращая внимания на низкий грязный свист, исходящий от Курта в другом конце зала.