Династия

«…Господа поставщики помогают нам, и я занимаю деньги от своего имени, пользуясь той хорошей славой, которую оставил здесь о себе наш отец. Я ничего не могу сообщить вам о наших планах, на случай если это письмо будет перехвачено».

Несмотря на сдержанность письма Гарри, вся страна знала о том, что лорды из Кале и милорд Ричард высадятся в Англии летом. Все, кроме ближайшего окружения короля и клана Ланкастеров, приветствовали грядущие перемены. Король и королева не пользовались авторитетом у своих подданных, так как установили высокие налоги, а их правительство бездействовало. Народ с надеждой взирал на Ричарда Йорка, ожидая от него восстановления поруганной справедливости. К тому же это лето было худшим из возможных: без конца лил дождь, все низины затопило, и урожай гнил на полях, что угрожало голодом. Дороги размыло, или они были похоронены под непроходимым слоем грязи. Наводнения стирали с лица земли дома и мосты, принося смерть сотням людей, которые жили на отдаленных участках, а теплая сырая погода стала источником появления полчищ насекомых.

Дождливым летом двадцать шестого июня милорды из Кале высадились в Сэндвиче и беспрепятственно прошли до Лондона. Им не оказали никакого сопротивления, а, наоборот, встретили с распростертыми объятиями. Королева и двор были в Ковентри, а король с армией расположились несколько южнее, в Нортемптоне. Десятого июля противоборствующие силы встретились.

Сражение было коротким и с большими потерями для обеих сторон. Через час все было закончено. Короля захватили в палатке, он дрожал от страха. Его доставили в Лондон и поместили в Тауэр. Королева, получив это известие, немедленно взяла с собой сына и бежала в Уэльс. Элеонора, услышав об этом, застонала от досады: в плен нужно было захватить королеву, а не короля!

В сентябре пришло письмо от Гарри.

«Мы получили новость о том, что милорд Йорк высадился в Глостере, а миледи герцогиня выехала встречать его. Она 6ыла подобна королеве, потому что все было украшено голубым 6архатом, а везли ее восемь великолепных лошадей. Томас сопровождает милорда, я уверен в этом, так что пусть ваш сон не омрачают беспокойные мысли, матушка. Как только милорд доберется до Лондона, он намерен созвать парламент. Знаю наверняка, что милорда выберут лордом-протектором, потому что король не в состоянии управлять страной. К королю относятся со всей возможной добротой и почтением. Мне кажется, что он с радостью отрекся бы от короны, если бы его об этом попросили, поскольку без королевы, которая определяла все его решения, он предпочитает заниматься тем, что приносит ему истинное удовольствие, а именно чтением.

Матушка, а еще мне хотелось бы рассказать вам о моем милорде Марче. Его символом стало солнце, окруженное сиянием. Это как нельзя лучше подходит ему, потому что Марч высокий и широкоплечий, как наш Томас, только светловолосый и светлокожий. Он подобен божеству. Ни одна женщина не устоит перед ним, стоит ему только пальцем ее поманить, но он, как и все мы, слишком занят, чтобы предаваться развлечениям и веселью. Однако при этом милорд находит время каждый день навещать своих младших сестер и братьев, чтобы справиться об их здоровье и успехах. Я сопровождаю его почти все время, и для меня нет большего удовольствия, чем видеть его искреннее доброе отношение к ним. Они же боготворят его. Особенно обожает своего брата младший, Ричард, который, по-моему, твердо верит в то, что милорд Марч — посланник небес».

В ноябре Элеонора получила весть, которая наполнила ее сердце почти такой же радостью, как если бы она воочию увидела своих любимых сыновей, — к ней в руки попало письмо от Томаса. Оно было коротким, но сообщало все главные новости.

«Когда мы десятого октября приехали в Лондон, жители города приветствовали милорда, как короля. Когда же мы подъехали в Вестминстеру, чтобы встретиться со знатью, собравшейся в великолепной расписной комнате, милорд величественно приблизился к трону и провозгласил, что он прибыл сюда по праву, которое дано ему по рождению. Мое сердце на секунду замерло от предвкушения того счастья, которое нас ожидает. Я буквально не мог дышать от захлестнувших меня чувств. Глаза мои наполнились слезами, потому что милорд выглядел, как и подобает королю, торжественно и мужественно. Однако у знати не хватило храбрости лишить престола короля Генриха и объявить о его свержении, поэтому начались долгие переговоры, во время которых они наконец пришли к соглашению. Милорда назначили лордом-протектором на весь период правления теперешнего короля. После же смерти Генриха трон должен будет занять наш господин, герцог Йорк. Сын королевы, таким образом, исключается из списка престолонаследников, тем более что многие, не склонны верить в отцовство короля. Вот так.