Читаем Динка полностью

- Сегодня суббота, завтра к нам приедет Малайка! Малайка, общий любимец семьи Арсеньевых, много лет служил на элеваторе дворником. Он пришел на элеватор еще подростком, учился в воскресной школе Марины и, горячо привязавшись ко всей семье, был ее верным помощником и не раз выполнял поручения самого Арсеньева. В тяжелое время, когда начались повальные обыски, Малайку тоже не раз вызывали в полицию, но на все вопросы он упорно отвечал одно и то же: "Мы татарин, по-русски не понимаем".

Когда Арсеньев вынужден был скрываться, Малайка приносил от него весточки и тайком устраивал ему свидания с Мариной. Теперь, оставшись один на элеваторе, Малайка тосковал. Он не любил нового инспектора и никогда не забывал в свободные дни навестить семью Арсеньева. Но не только "барина Мара" и выросшие на его глазах дети привлекали Малайку... Давней любовью его была Лина.

- Обязательно приедет! - лукаво улыбается Марина. - Он, наверное, уж соскучился, наш Малайка!

- Ишь нехристь, соскучился! По ком это ему скучать? - не поднимая глаз, говорит Лина, но полные губы ее невольно растягиваются в улыбку. - Может, по вас? А по мне нечего, я ему в пару не гожусь...

- Ну и не надо! Я сама за Малайку замуж выйду, он хороший. Правда, мамочка? - весело говорит Динка.

- Конечно. Каждая за него пойдет с удовольствием, - подтверждает мама.

- Удовольствие! - фыркает Лина и, уже развеселясь, спрашивает: - А вы что над кушаньями-то мудруете? Ночевать, что ли, за столом хотите? Али третьего ждете? Дак третьего нынче нет!

- Нет, есть, - говорит Марина. - На третье у нас яблоки и...

- "Сытин"! - подсказывает Мышка. Она больше всяких сладостей и игрушек любит маленькие книжечки, на которых написано: "Типография т-ва И. Д. Сытина".

- Сытин на третье! Вот так Сытин! - хохочет Динка.

- Алина, принеси свертки! - говорит мать.

Глава девятая

МАМИНЫ ГОСТИНЦЫ

Алина приносит свертки. Стол быстро освобождается. Катя вытирает голубую клеенку. Старшие сестры терпеливо ждут, пока мама разворачивает свертки, но Динка лезет с ногами на стул и топчется на нем, возвышаясь над всеми головами.

- Ну, куда ты вылезла? - тянет ее за платье тетка. Динка быстро-быстро гладит ее по волосам:

- Ничего, Катя! Пускай я буду тут! Не тащи меня!

Мама вынимает из кулька три яблока. Одно из них очень большое и румяное.

- Это детям, - говорит она.

Алина берет самое большое яблоко и смотрит на Мышку.

- Я дам это Динке, ладно?

- Конечно, - рассеянно соглашается Мышка и жадно смотрит на аккуратно завязанную стопочку книг. Динка с радостью хватает яблоко.

- Его даже есть жалко! - говорит она. Мама разворачивает еще один сверток.

- А что ты привезла себе, мамочка? А Кате? - спрашивает Алина.

- А дедушке Никичу? А Лине? - напоминает Мышка. Они знают, что если мама привозит какие-нибудь гостинцы, то она привозит их всем.

- Подождите... Вам яблоки и книжки... Дедушке Никичу перочинный ножик. Он вот здесь. Разверни, Алина. Алина достает перочинный ножик.

- Покажи. Острый? - спрашивает Динка. Она трогает лезвие ножа и деловито заявляет: - Хороший. Дедушка Никич как раз потерял свой, а ему надо!

- Ну, значит, кстати, - радуется мама. - А вот Лине три гребешочка!

- Лина! Лина! - перегнувшись через перила, кричат дети. Но пока Лина доходит до крыльца, Динка уже летит к ней навстречу и тащит ее за фартук.

- Пойдем! Там такие гостинцы! Всем, всем гостинцы! - захлебываясь, говорит она.

- Пришла-приехала баловница... Все свое жалованье небось растрынькала. Ну, купила б детям по яблочку, а то гляди чего тут, - подперев рукой щеку и глядя на стол, выговаривает Лина.

Но Мышка уже снимает с нее головной платок и засовывает ей в волосы новые гребешки. Ободочки у гребешков выложены цветными камушками, и Лина очень довольна.

- И угадает же, что кому! Андел ты наш, милушка бесталанная! - целуя маму, растроганно говорит Лина и тут же выкладывает все, что ее тревожит: - Ведь вот стратила денежки-то, а в булочной у нас за две недели не плочено. Туды-сюды раздадим, а как начнут энти сыщики про нас расспрашивать да распытывать, да сгонит нас хозяин с квартеры, куда без денег пойдем?

- Что такое? - искренне удивляется Марина и смотрит на Катю.

- Да глупости! Вечные Линины страхи! - смеется Катя и, видя, что Лина собирается что-то возразить, быстро предупреждает: - Лина, не забывайте...

Но старшая девочка уже настораживается:

- О чем это она говорит! Какие сыщики? Почему нас сгонят с квартиры?

- А почему раньше сгоняли? Как узнают, что неблагонадежные, так и сгоняют. Ладно, попался хороший хозяин, ничем не антересуется, а то б живо... начинает опять Лина и, поняв, что проговорилась, машет рукой. - Терпения нет с этой жизнию!

- Лина, поставь лучше самовар! Так чаю хочется! - говорит Марина и, проводив Лину смеющимся взглядом, шутит: - Ну, неблагонадежные, теперь остается последний, очень интересный гостинец... Это нам с Катей!

- А книжки, мамочка? - жалобно спрашивает Мышка.

- А книжки будете смотреть после. Это удовольствие на целый вечер. Потерпи немного, Мышка!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудаки
Чудаки

Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.В шестой том Собрания сочинений вошли повести `Последний из Секиринских`, `Уляна`, `Осторожнеес огнем` и романы `Болеславцы` и `Чудаки`.

Александр Сергеевич Смирнов , Аскольд Павлович Якубовский , Борис Афанасьевич Комар , Максим Горький , Олег Евгеньевич Григорьев , Юзеф Игнаций Крашевский

Детская литература / Проза для детей / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия