Динка прощается с детством

Ефим замолчал. Все тоже молчали. Динка в упор рассматривала солдата. Расстроенная Мышка отозвала ее в комнату.

- Ну что ты уставилась на этого человека? Что у тебя за привычка! Это же, наконец, прямо невежливо. Он крутит головой туда-сюда. Что тебе от него нужно? - напала на сестру Мышка.

- Да ничего не нужно. Просто так, я думала о его жизни и вообще. Я его еще не видела, только Федорка мне рассказывала... - шепотом оправдывалась Динка.

- Смотри, Динка! Это уже не в первый раз, ты все-таки следи за собой. Я просто не знала, как тебя вызвать!

- Ну ладно! Ничего ему не сделалось оттого, что я лишнюю минуту на него смотрела. Пойдем, там дело, а ты с глупостями пристала!

На террасе решался вопрос: кому идти к пану? Кто лучше может уговорить его дать на выплату коров, хотя бы вдовам-солдаткам, у которых много детей.

- Когда б Марина Леонидовна дома была, так она лучше всех поговорила бы... Ну, ее нет. А Леня пана и в глаза не видел. Ни он пана, ни пан его... задумчиво рассуждал Ефим.

- Нет, почему? И он меня видел, и я его. Так, в лесу... Встречались, конечно, он на линейке, я на бричке. Но познакомиться не пришлось. Да это, я думаю, и неважно. Давайте пойду, если хотите! - сказал Леня.

Солдат, задумавшись, щипал бородку. Жук обводил всех черными горячими глазами. Пузырь, сидя на крыльце, играл топором, пристраивая на мизинце острое лезвие и балансируя в воздухе. Федорка что-то нашептывала Динке, нетерпеливо дергая ее за рукав. Дмитро неодобрительно оглядывался на свою подругу.

- Пойти все равно кому-то надо. Давайте я пойду, - просто сказала Мышка.

- Э, нет! То дела не будет! - выскочила вдруг Федорка. - Нехай Динка пойдет! Вот чтоб я так жила на свете, как никто лучше Динки не уговорит пана! Хочете верьте, хочете не верьте, а пан как увидит ее, такой веселый делается, и шуткует с ней, и смеется. Нехай Динка идет. Я знаю, что кажу!

- Ну, нет... - запротестовала было Мышка.

- Нам панских шуток не надо! И развлекать его никто не собирается, - резко возразил Леня, обернувшись к Федорке и хмуря брови.

Но Ефим поднял руку.

- А ну стой, стой, Леня. Это все дела не касается, нам дело до панских коров, а не до самого пана, и я так думаю, что Динка настырней Мышки. Ей что пан, что генерал - это для нее без вниманья, она хоть кому всю правду в глаза выложит, а схочет, так и за сердце возьмет, - заулыбался вдруг Ефим и, подмигнув Динке, спросил: - Ну, як, дитына моя, пидэшь чи ни?

- Пойду, - решительно сказала Динка. - Давайте список, сколько коров и кому.

- Ого! Бачылы як? - расхохотался Ефим.

На террасе все зашумели, послышались шутки.

- Вот это по-моему! - сказал вдруг солдат. - Молодец, барышня! Сразу к делу приступила!

- Она такая... Горчица! - усмехнулся Жук.

Пузырь, склонив набок голову, как молодой бычок, уперся ногами в землю и неожиданно предложил:

- А меня с ней пошлите. Я чуть что - весь коровник порушу и с паном вместе! А то кулака какого стукну! Вот, глядите, как я могу!

Пузырь вдруг сграбастал обеими руками стул, на котором сидел Ефим, и вместе со своей ношей закружился перед крыльцом.

- Стой! Стой! - закричал Ефим.

На террасе все заахали, бросились на помощь.

- Стой, дурак! - грозно прикрикнул Жук, хватая товарища за рыжий чуб.

- Звиняюсь! - как ни в чем не бывало фыркнул Пузырь и, поставив на дорожку стул, наклонился к Ефиму: - Что, дядько, проихалысь на даровщинку?

- Чтоб тебя чертяка взяла! Я ж думал, ты мне все кишки вытрясешь, смеялся Ефим.

- Ой, не могу! - хохоча до слез, кричала Федорка. - Тебя ж за гроши показывать можно!

- Ужас какой! - искренне повторяла Мышка.

Динка, пораженная необычным зрелищем, мгновенно определила про себя будущую роль одноглазого силача в предстоящих боях с кулаками. И тут в первый раз она вдруг совершенно ясно увидела выезжающий из леса отряд, во главе которого были она, Жук, Рваное Ухо, Пузырь. И только не было Лени...

- Лень! Лень! - закричала Динка и, опомнившись, осеклась.

- Что случилось? Что с тобой? - тревожно спрашивал

Леня, заглядывая ей в лицо.

- Она испугалась... - предположила Мышка.

Все, не исключая Пузыря, смотрели на Динку вопросительно и тревожно. Но сверкнувшее, как молния, видение боевого отряда уже сделало свое дело: Динка гордо выпрямилась.

- Давайте список! Я иду к пану!

Глава тридцать четвертая

СБОРЫ К ПАНУ

Когда все разошлись. Жук тоже начал прощаться.

- Ну, теперь уж мы не скоро придем. Приходите вы к нам, - сказал он Лене и Динке. - А то и Иоську не застанете.

- Как не застанем? Почему? - всполошилась Динка.

- Да мы его в город отправим. Раз то, что ему тут гулять плохо, ночью будим тоже на скрипке играть, а днем вот только с Пузырем пускаем. А Пузырь уедет, тогда сиди. Матюшкиных боимся, чтоб не увидали Иоську, - пояснил Жук.

- А почему же Пузырь уедет?

Жук похлопаю товарища по широкой спине.

- А он у нас добытчик. На погрузке работает, баржи разгружает, ему долго прохлаждаться нельзя!

- Ну, мы придем, обязательно придем! - заверила Динка.

Пузырь, прощаясь с Динкой, осторожно взял обеими руками ее руку и с чувством сказал: