Динка прощается с детством

- Ничего. Придет такое время, что они еще Ефиму будут в ножки кланяться! сердито сказал Леня.

На телеге притихли. Девчата с живым интересом смотрели на Леню.

- Придет, придет время! Отольются кошке мышкины слезки! Надоест народу терпеть их издевательства! - повторил Леня.

- Вот-вот... Так и солдат говорит. Значит, его правда. Только и солдата упредить надо, дуже богатеи на него злобятся... - понизив голос, доверительно сообщила пожилая женщина и, взяв у хлопчика вожжи, крикнула: - А ну погоняй! Бо вже не рано! Бувайте здоровеньки, барышня! До побаченья!

Лошадь рванулась вперед, телега, подпрыгивая на неровных колеях, подняла клубы пыли. Когда она исчезла под горой, Леня сказал:

- Опять про солдата слышу. И Ефим мне о нем говорил... Видно, смелый человек.

К лесу подошли, когда уже стемнело. Оглянулись по сторонам - никого...

Посидели еще на опушке, потом один за другим юркнули в кустарники, и прячась за деревьями, выбежали на дорогу.

- Ну, сюда уже никто не заглянет, - с облегчением сказала Динка.

Обнявшись, молча шли по дороге. С темного неба между верхушками деревьев выглянул тоненький серп молодого месяца.

- Смотри, какая у него смешная рожица! - указывая на него Лене, прошептала Динка.

- Любопытничает, - засмеялся Леня. - Интересно ему, как люди дружат!

Дорога была длинной, но Динка не думала об этом. Босые ноги ступали по заросшим колеям легко и мягко, знакомый смешанный запах хвои, лесных трав, грибов и остывающей от дневного зноя коры деревьев вливал в нее свежие силы, сердце, пережившее недавнюю разлуку с Хохолком, еще тихонько ныло, но рядом шел Леня, его теплая, сильная рука крепко сжимала ее руку, и от этого все вокруг казалось таким уютным и домашним.

- Как хорошо, - говорила Динка, подняв лицо к освещенным месяцем кружевным верхушкам деревьев. - Я так рада, что мой лес видит нас вместе...

- Он всю жизнь будет видеть нас вместе. Мы будем часто приходить сюда, Макака, - растроганно отвечал Леня.

Они шли и тихонько разговаривали: потом останавливались, и Динка, приложив палец ко рту, слушала ночных птиц.

- Это филин, - говорила она. - А это просто какая-то птичка проснулась на ветке. А это - слышишь? - белочка завозилась в дупле. А это шумят листья; все листья шумят по-разному, я это хорошо знаю...

Легкий влажный ветерок доносил сырой запах болота. Динка тянула носом и тихо уточняла дорогу:

- Близко овраг... Он сначала мелкий, а потом все глубже делается. Там много ежевики и малины...

Незаметно наступила ночь. На небе высыпали большие и маленькие звезды. Прямые желтые сосны уходили ввысь, переплетаясь с верхушками векового дуба. Лес, освещенный сверху, внизу казался черным и таинственным, пугливо и неожиданно выступали из темноты белые стволы берез. Динка вспомнила, что именно здесь, в этом лесу, крались убийцы Якова.

- Как страшно... - прошептала она, прижимаясь к Лене.

- Не бойся ничего. Никогда не бойся со мной... - уверенно сказал Леня.

- Скоро развилка. Почему не играет скрипка? - снова зашептала Динка,

- Иоська спит... - улыбаясь ей в темноте, успокоил ее Леня. - Смотри на звезды, Макака. Выбирай себе любую звездочку.

- А ты? - спросила Динка, закидывая вверх голову.

- А мне нужны только две звездочки, только две и на всю жизнь! - целуя ее в глаза, прошептал Леня.

- На всю жизнь, - торжественно повторила Динка, и вдруг, словно подтверждая ее слова, по лесу пронесся тихий, тоскующий звук скрипки; он словно поднимался откуда-то из темных глубин земли и, постепенно разрастаясь, заполнял со-бой лес, тонкий и нежный напев его вылился в знакомую мелодию вальса.

Леня, вздрогнув от неожиданности, крепко сжал руку Динки.

- Это вальс... тот самый вальс... Он благословляет нас... - горячо зашептала Динка.

Но пораженный Леня только крепче сжимал ее руку, и лицо его белело в темноте, как освещенный месяцем белый ствол березы.

- На жизнь и на смерть... - вдруг тихо и внятно сказал он и неожиданно горько улыбнулся. - Я почему-то испугался. Макака. Мне показалось, что-то разлучит нас...

- Нет, нет! Наоборот, это наш вальс. Яков подарил его нам. И где бы ни услышал ты, Лень, эту скрипку, знай - я рядом, я близко...

Они стояли на дороге и жадно слушали, пытаясь понять, что сулит им этот вальс.

- Он благословляет нас, - шептала Динка.

Леня молчал.

Глава сорок вторая

НОЧНЫЕ ГОСТИ

- Ку-ку! Ку-ку!.. - приглушенно раздается в лесу. Продираясь сквозь колючий кустарник и обжигая ноги крапивой, Динка и Леня спускаются в овраг; слева над ними возвышается серая, облупленная стена хаты. Боясь, чтобы кто-нибудь не увидел их с дороги, Динка и Леня бредут по самому дну оврага вдоль узкого ручья.

- Ку-ку! Ку-ку!.. - прикрыв ладонью рот, тихонько выкликает Динка. - Здесь где-то старый колодец... - шепчет она, осторожно подвигаясь вперед и ощупывая ногами землю.

Месяц, прячась за деревьями, скупо освещает густо заросший дикой малиной и ежевикой сырой овраг.

- Ку-ку! Ку-ку!.. - все настойчивее зовет Динка и, держась за руку Лени, в испуге замирает. Ей чудится шорох раздвигаемых кустов и чье-то напряженное дыхание.