Динка прощается с детством

— А за себя я сама благословлю! — расшалилась вдруг Мышка и, схватив одной рукой Леню за прядь волос, а другой Динку за косу, грозно закричала: — Вы чего меня обманывали, а? Почему молчали?

Поднялся такой визг и хохот, что Марина сказала:

— Настоящая Динкина свадьба! Но хватит, хватит, а то из экономии прибегут! — Она шутливо поклонилась: — Благодарим вас за честь и доверие, мы, конечно, будем иметь в виду, что вы жених и невеста, но пока до главного события еще далеко…

— Почему далеко? — закричала Динка. — Мы гложем когда угодно!

— Ну, ну! Раньше нужно кончить гимназию! — уже строго сказала Марина.

— Фью! — свистнула Динка. — Для свадьбы и семь классов довольно!

— Я больше не спрошу! — закричал развеселившийся Леня.

Но Марина вдруг внимательно посмотрела на Динку и, подозвав ее к себе, тихо спросила:

— А как же… Хохолок?

Лицо Динки мгновенно вытянулось.

— Потом, мамочка. Я все расскажу тебе потом, — тихо шепнула она.

— Подождите, — озабоченно сказала Мышка. — Ведь мы еще ни о чем не поговорили. Мамочка, Алина не писала тебе?

— От Алины было два письма… Жизнь ее налаживается, она ушла от мужа, — с удовлетворением кивнула головой Марина.

Дети удивленно и вопросительно смотрели на мать.

— Вот так налаживается… — пробормотал Леня.

— Как ты сказала, мама? — боясь ошибиться, быстро спросила Динка.

Марина улыбнулась.

— Я повторяю: жизнь Алины налаживается, она ушла от недостойного человека. Она работает, и я думаю, что мы с папой не ошиблись в ней!

— Но как же так… — начала Мышка.

Но Динка в бурной радости обхватила за шею своего Нерона и покатилась с ним на траву.

— Господи! Спасибо тебе за моих собак и за всю мою семью!

— Дина, не дурачься! Это была очень тяжелая ошибка в жизни твоей сестры, ей дорого стоил разрыв с мужем, — строго и печально сказала Марина.

— Она еще любила его? — тихо спросила Мышка.

— Она не уважала его, значит, и не любила. Но Алина ведь очень серьезный человек, ей надо было убедиться самой…

— Убедиться! — с горечью воскликнула Динка. — Да ведь его же сразу было видно!

— Это нам было видно, и то не совсем, — задумчиво сказала Марина. — Есть люди, которые умеют как-то незаметно уклоняться от серьезного разговора и в то же время держаться товарищества… Одним словом, Алина случайно узнала, что младший брат ее мужа — политический — вернулся из ссылки, а Виктор не захотел принять его… И Алина ушла.

Марина посмотрела на притихших сестер.

— Брат ее мужа оказался очень хорошим человеком, он устроил Алину в знакомую семью, нашел ей работу. Сейчас они оба ведут очень ответственную подпольную работу. Алина пишет, что наконец она нашла то, что ей было нужно…

Марина вытащила из сумочки мятый конвертик.

— Вот как заканчивает она свое письмо: «Мамочка, скажи папе и сестрам, что я снова Арсеньева…»

Долго, долго сидит на крылечке мать со своими детьми. Уже все новости и лесные тайны доложены Марине: и о панских коровах, и о злобных кулаках Матюшкиных… Н все еще не рассказано самое главное — то, о чем узнала и услышало Марина от своих товарищей-самарцев, от приезжих из Питера рабочих Путнловского завода.

— Приезжал Иван. Помните Васиного друга? Он и сейчас работает на Путиловском вместе со старшим братом. Питерские рабочие уверены, что революция начнется именно в этом городе. Иван говорил, что там все время проходят забастовки, народ не может забыть Кровавого воскресенья… Рабочие держат непрерывную связь с харьковскими рабочими и с другими… В общем. Иван много интересного рассказал… Ну, на фронте вы знаете, как дела идут. Говорят, что среди солдат часто вспыхивают возмущения… Во дворце вообще потеряли голову. Царица во все вмешивается, сама назначает министров из числа своих приближенных, царь, по слухам, находится в полной растерянности, а тут еще в Питере начался настоящий голод… Одним словом, под троном дрожит земля, торжественно закончила Марина и тут же озабоченно спросила Леню: — А что у нас? Мне передавали, что к нам на хутор должен приехать железнодорожник и привезти шрифт, необходимо возможно скорее наладить выпуск рабочего листка. Ты не узнавал, почему этого железнодорожника до сих пор нет?

— Я узнавал, но из Шепетовки никого не было. Надо было б связаться с Гафуровым, — смущенно ответил Леня, почувствовав строгие нотки в голосе матери.

— С Гафуровым? — сморщила лоб Марина. — Это же фамилия нашего Малайки…

— Ой, мама! Ты же не знаешь, что они нашлись! Нашлись, нашлись Лина и Малайка! — громко зашептала Динка, — Ты понимаешь, он теперь такой важный, наш Малайка… Вот пусть Леня расскажет!..

И снова начались бесконечные рассказы, надежды и предположения. Прервала этот разговор Марьяна: она принесла горячий борщ, гречневые лепешки, молоко… Выкладывая все это на стол и целуя Марину, Марьяна сообщила, что Ефим, мабуть, не придет, бо его вызвал Дмитро, там чего-то случилось на селе с солдатом.

— Не знаю уж, чего там, только без моего Ефима нигде не обходится, зараз люди бегут к нему, — с гордостью добавила Марьяна и, собрав пустые горшки, ушла.