Динка прощается с детством

— А зачем им гавкать на гостей! Собаки хорошо знают, кто друг, а кто враг! — защищает своих телохранителей Динка. — А ты попробуй, замахнись на меня! Ну, замахнись!

— А что будет? Ничего и не будет, — смеется Жук и легонько взмахивает веткой.

«Р-р-ры!.. — с бешеным лаем срываются с места оба пса. — Р-ры-р-ры!..» злобно ворчат они, оскалив зубастые пасти.

— Неро! Волчок! Назад, назад! — испуганно кричит Динка.

Собаки отступают назад, не сводя глаз с Жука.

— Вот это да! Вот это показала! — хохочет Ухо. — Что, Цыган, запугался?

— Пожалуй, и порвут… — усмехается Жук. — А я думал, и правда они у тебя для мебели!

— Ученые, — важно кивает головой Динка п, оглянувшись, спрашивает: — А где же Иоська?

— А где ему быть? Дома он… — покусывая травинку, спокойно отвечает Жук.

— Как — дома? Один? — пугается Динка.

— Зачем один?.. Мы его одного сроду не оставляем.

— Одного нельзя… Он у нас, как буржуй, с нянькой, — весело поясняет Ухо.

— С нянькой? — удивляется Динка.

— Ну, с хлопцем одним… Наш хлопец… Пузырь называется. Бычий Пузырь. Первый силач на всем рынке. Хочь корову, хочь коняку за передние ноги поднимает… Здоровый. Только одноглазый, как твоя Прима. Вышибли ему глаз в драке, — рассказывает Жук.

— Одноглазый? А что ж я не видела его? — вспоминая свой приход в лес, морщит лоб Динка.

Цыган и Ухо смеются.

— А он спал тогда. Он когда спит, так хоть сожги всю хату — не встанет! С ним один способ — кружку воды на морду! Как плеснешь, так он и вскочит!

— Вот так способ! — хохочет развеселившаяся Динка. — Хотела бы я его посмотреть!

— Посмотришь. Вот придешь и посмотришь! — улыбается Жук.

— Я приду с Леней, — неуверенно говорит Динка.

— Это с каким Леней? — грозно спрашивает Жук. — У нас уговор был. А ты что же, продала?..

— Тише, тише, — машет на него рукой Динка. — Леня — это мой брат. Он свой. Понятно? Вы с ним еще лучше, чем со мной, подружитесь! Он ведь был такой же, как вы. Понятно? Сирота был, на улице жил. И хозяин бил его чем попало… А потом мы с ним познакомились, и моя мама взяла его. Понятно? Он уже давно мой брат. Самый лучший человек на свете, — торопясь и волнуясь, рассказывает Динка.

Но Жук недоверчиво смотрит на нее узкими щелочками глаз.

— Ну гляди… — угрожающе цедит он сквозь знакомую Динке хищную усмешку.

— Ну да что ты. Цыган! Не знаешь ее, что ли? — вмешивается обеспокоенный товарищ Жука. — Уж если ей не верить, так кому верить!

— Он верит мне. И брату моему поверит. Вот увидит его и сразу поверит, ласково говорит Динка и, положив руку на плечо Жука, заглядывает ему в глаза. — Брось все это, ладно? Раз навсегда брось! И не грози мне! Не люблю я этого!

— Мало ли, что не любишь… — ворчит Жук, но в голосе его уже не слышно зла, и губы растягиваются в смущенную улыбку. — Вроде Иоськи она. Подлизывается, — говорит он, подмигивая товарищу. — Тот тоже, как закричишь на него, так сейчас либо руку на плечо кладет, либо за шею обнимает.

— А ты что тогда? — с интересом спрашивает Динка.

— Ну, что я? Плюну да и замолчу. Ясное дело, человек не бревно. Хорошее обхожденье каждый любит, — важно говорит Жук, и Динке делается беспричинно весело.

— Как хорошо, что вы пришли! — радуется она. — Пойдем сейчас к нам! Будем молоко пить! У меня там сестра… — Динка вдруг хватается за живот и начинает неистово хохотать. — Моя… сестра… ангел! — хохоча, еле выговаривает она.

— Гляди-ка… — изумленно раскрывает глаза Жук и вдруг, заразившись Динкиным смехом, валится на траву. — Ой, убила! Еще и сестра у ней… И все… ангелы!.. А сама… ведьма!..

— Хи-хи-хи! — подпрыгивая и хлопая себя по бокам, заливается Ухо. — Ну и Горчица! Настоящая горчица! Вот это поднесла!..

Но Динка уже не смеется. В нескольких шагах от нее стоит Леня.

— Здравствуйте, — говорит он, подходя и протягивая руку. Жуку, потом Уху.

Мальчишки, огорошенные его неожиданным появлением, не спешат.

— Это мои лесные друзья! — быстро говорит Динка.

— Ну, если твои — значит, и мои! — весело кивает Леня, пожимая руку Жука.

Ухо вытирает ладонь об штаны и с робостью протягивает ее дощечкой.

— Вот это и есть мой брат, — улыбаясь, говорит Динка, не глядя на Леню.

— Ну, пошли в хату! Пошли, пошли! — обнимая новых знакомых за плечи, торопит Леня и, обернувшись к Динке, добавляет: — Я привез письмо от мамы.

На террасе гостей встречает Мышка. Динка еще издали видит, что глаза сестры обведены красными кружками, и, забыв обо всем, бросается к ней с вопросом:

— Что с папой?

Мышка молча подает ей письмо и удивленно смотрит на незнакомых мальчишек, которых ведет Леня. На обоих чистые рубашки с открытыми отложными воротниками, залоснившиеся от долгой носки и подчищенные брюки, волосы тщательно приглажены.

«Не деревенские и не городские. Откуда Леня взял их?» — удивляется Мышка, глядя на независимую, вихляющуюся походку мальчишек. Особенно ее смущает один из них, с черной, как вороново крыло, головой и с такими же черными, недобрыми глазами. Оливково-смуглые щеки его напоминают Мышке цыган. Товарищ его тоже, по-видимому, не русский: лицо скуластое, глаза зеленые, раскосые, рот большой и легко растягивается в улыбку.