Дипломатия и дипломаты. Из истории международных отношений стран Запада и России

7 октября 1732 г. Рондо отправил государственному секретарю очередное сообщение, к которому была приложена его записка о состоянии российско-британской торговли. В ней Рондо в очередной раз уверял, что торговля с Великобританией в течение многих лет была и поныне продолжает оставаться для России более выгодной, чем торговля с любой другой европейской страной. Подданные Великобритании вывозят две трети всей вывозимой пеньки, более половины всех вывозимых кож, столько же льна, более трех четвертей всех полотен, примерно столько же железа, весь поташ, большую часть ревеня, рыбьего клея, щетины, воска и прочее. При этом три четверти этих товаров в течение последних лет оплачивалась русским деньгами. Однако за последние десять лет вывоз из Англии в Россию уменьшился почти наполовину. Вместе с некоторыми купцами Рондо попытался выяснить причины, которые привели к подобному положению вещей. И далее он подробно останавливался на каждую из них[702].

В заключение записки, освещающей положение важнейших отраслей торговли Великобритании с Россией, Рондо вместе с влиятельными английскими купцами, подписавшими документ, выражал надежду, что торговля двух стран будет восстановлена «на прочном основании». В ответной депеше лорд Гаррингтон проинформировал Рондо о назначении полномочным министром Великобритании при русском дворе лорда Джорджа Форбса, прибытие которого в Петербург ожидалось в марте 1733 г. Понимая, что данное назначение Рондо может расценить как свою отставку, Гаррингтон ссылался на решение короля выполнить неоднократно выраженное желанию царицы видеть при своем дворе «лицо именитое». «Потому, – продолжал Гаррингтон, обращаясь к Рондо, – вам не следует смотреть на это назначение, как на признак недовольства вами; напротив, все ваши действия всегда удостаивались милостивого одобрения Его Величества и король никогда не думал смещать вас с поста, на котором вы имеете честь служить ему в настоящее время»[703]. По-видимому, британское руководство сочло необходимым направить в помощь Рондо более опытного дипломата, цель которого, по признанию А.Б. Соколова, заключалась в скорейшей подготовке торгового договора между двумя странами[704]. Неудивительно, что Форбс прибыл в Россию в ранге полномочного представителя министра по вопросам торговых отношений.

Таким образом, главную роль на заключительном этапе переговорного процесса о торговом договоре довелось сыграть лорду Дж. Форбсу, а не К. Рондо. Как отмечал британский историк Д.К. Ридинг, лорду Форбсу, как и его предшественнику, неоднократно пришлось обращаться за содействием в своей миссии не только к Остерману, но и к графу Бирону. Ридинг подчеркивал, что в переговорах двух сторон сохранялись разногласия. В то время, как Георг II требовал, чтобы для ускорения принятия договора посол обещал признание императорского титула за царицей, то граф Остерман увязывал его с одновременным заключением оборонительного договора между государствами[705]. Форбс не мог согласиться на предложение вице-канцлера. Взамен он представил проект договора, который был утвержден Торговой комиссией 8 августа 1733 г. Этот проект состоял из 27 статей, раскрывавших требования британцев, и мало отличался от предыдущего проекта. Дополнением к нему служили выдвинутые требования британских купцов.

Анализируя статьи договора, Ридинг приходил к заключению, что торговля с англичанами в сравнении с другими государствами, будто бы была более выгодна России. В то же время он отмечал, что британская сторона получала большие дивиденды не только от экспорта и импорта товаров в Россию, но и от их перевозки на своих судах. Неудивительно, что послы Форбс и Рондо приложили немало усилий, чтобы добиться заключения договора.