Дипломатия и дипломаты. Из истории международных отношений стран Запада и России

Затем Гаррингтон завел разговор о размере помощи. Как он писал, король ожидал получить от царицы 15 тыс. пехоты, которую удобнее было бы переправить в любое место королевских владений. Взамен король предлагал России поставить эскадру, вооруженную 800 пушками. Гаррингтон обращал также внимание на обязательное исключение из договора пункта об оказании помощи России в случае ее военных действий против поляков, турок, персов, татар или других восточных народов. Король надеется, продолжал Гаррингтон, что помощь морских сил вряд ли может понадобиться против этих наций. Того же «требует и равномерность взаимных услуг: Его Величество не может подвергнуться нападению со стороны восточных народов; между тем владения царицы открыты нападению всех держав, против которых ей в силу договора придется защищать Англию»[710]. Впрочем, госсекретарь допускал, что русская сторона потребует какого-либо вознаграждения за исключение из договора стран Востока. В таком случае, утверждал он, Россия может быть освобождена от обязанности помогать англичанам, если случится нападение на владения Его Величества в Америке.

Примечательно, что лорд Гаррингтон, передавая пожелания короля, советовал послу включить в первую статью проекта договора пункт о его бессрочном характере. Аналогичное условие предполагалось добавить и в уже заключенный Торговый договор. Завершая свое послание, лорд Гаррингтон просил посла регулярно сообщать ему о ходе переговоров, непременно используя шифр, по-видимому, опасаясь, что о них узнает противник Британии – Франция.

В депеше от 17 марта 1739 г. Рондо извещал лорда Гаррингтона о беседе с А.И. Остерманом, который «в самых решительных выражениях» уверял посла в готовности царицы «войти в ближайшие и прочные обязательства с королем». То же самое повторил и герцог курляндский Бирон, прибавив, что «пока он сохранит здесь какое-либо значение, он всегда будет склонять русский двор к дружбе с Великобританией и отстранять его от всяких соглашений с Францией»[711]. Из беседы с вице-канцлером Рондо выяснил, что проект договора подвергся корректировке с русской стороны. Во-первых, заметил граф Остерман, в нем не сказано, предполагается ли распространить действие трактата на германские владения короля (курфюршество Ганновер), или он должен касаться только земель британской короны. Посол отвечал, что речь идет обо всех королевских владениях, включая Ганновер, курфюрстом которого являлся Георг II. Затем граф, согласившись с пунктом об исключении восточных государств из действия договора, счел необходимым дополнить оказание помощи Англией в случае войны России с Польшей. Будучи убежденным в том, что исключение Польши в договоре между Великобританией и Россией вряд ли удовлетворит русский двор, Рондо просил госсекретаря изыскать средства, чтобы «обойти это затруднение»[712]. Наконец, русских министров интересовало, какое количество судов король признает соответствующим условленным 800 орудиям. Завершая свое послание, Рондо заключал, что эти пункты, на его взгляд, грозят встретить наибольшие затруднения при переговорах. Потому он желал получить соответствующие инструкции, которые помогли бы ему заключить желаемый договор в непродолжительное время.

Спустя две недели граф Остерман сообщил послу, что проект оборонительного союза рассматривался в Тайном совете Ее Величества, который высказал отдельные замечания. Существенные затруднения к заключению трактата, на взгляд Рондо, сводились к следующему. Во-первых, русский двор желал, чтобы король обязался помогать России против поляков, если они нападут на русские владения, а поскольку эскадра военных кораблей такой помощи оказать не может, посол полагал, что потребуется помощь сухопутных войск, либо их замена деньгами. Во-вторых, продолжал Рондо, русские желают знать, куда могут быть употреблены их войска, кроме Англии, Фландрии или Германии. Кроме того, российская сторона считает нужным выяснить, каким путем эти войска должны быть отправлены: если сухим путем, то необходимо загодя получить согласие монархов, через владения которых предстоит следовать.