Дипломатия и дипломаты. Из истории международных отношений стран Запада и России

Кто знает, быть может дипломатическая миссия Клавдия Рондо не оказалось столь удачной, если бы не его умение собирать секретную информацию о первых лицах при дворе Анны Иоанновны, включая саму императрицу; о внутренней и внешней политике правительства, а также о состоянии вооруженных сил России. Примечательно, что выполнения этого задания требовал от своего резидента король Георг II. «Во время своего пребывания при дворе Ее Величества, – писал монарх, – вы постараетесь… осведомиться о намерениях и планах ее касательно всех дел: какие ею заключены трактаты, о чем ведутся ею переговоры с другими монархами и государствами, – и вообще о всех делах, могущих касаться наших интересов или как бы то ни было влиять на ход наших дел… При возвращении вашем в Великобританию надеемся получить от вас полный и совершенный письменный отчет обо всех наблюдениях, которые вам удастся сделать…о способностях и наклонностях русских министров, об их стремлениях, взаимных отношениях, несогласиях… и вообще обо всем, что касается русского правительства и русских дел…»[718].

Особое внимание Рондо, как того и требовал от него король, уделял в первую очередь царствующим особам и их приближенным, министрам и придворным, а также событиям, которые происходили при дворе. Между тем, сбор подобной информация был не безопасен для дипломата. Как писал Рондо госсекретарю, «при господствующем при здешнем дворе произволе и варварстве, попадись случайно мое письмо в руки российских министров, я подвергся бы большой опасности. Тем не менее, раз Его Величеству угодно знать секретную жизнь здешнего двора, постараюсь передать все, что узнаю о ней, и нарисовать возможно верно характер лиц, стоящих у кормила правления»[719]. И действительно, в ряде депеш, а также в своей «Записке» Рондо представил подробные характеристики главных министров и высокопоставленных чиновников Анны Ионновны (вице-канцлера А.И. Остермана, канцлера графа Г.И. Головкина, князя А.М. Черкасского, генерал-фель-дмаршала князя М.М. Голицына, генерала П.И. Ягужинского, князя В.В. Долгорукого, дипломата князя В.Л. Долгорукого)[720].

Обращает на себя внимание тот факт, что дипломат, давая оценки министрам и придворным, стремился выяснить, каким образом можно привлечь кого-либо из них на свою сторону для продвижения английских интересов. Таким проверенным способом ему представлялся подкуп должностных лиц. В депеше госсекретарю от 12 января 1730 г. Рондо откровенно признавал: «среди русских из ста человек не найдется одного, которого бы нельзя было купить, потому небольшая сумма, употребленная с толком, может… склонить русских к слепому исполнению всех желаний короля английского»[721]. Отметим, что подкуп высокопоставленных должностных лиц не ограничивался одними денежными суммами. К примеру, зная о чрезвычайном интересе императрицы и ряда ее министров к английским лошадям, Рондо решил похлопотать, чтобы король согласился прислать несколько лошадей им в подарок. Он не сомневался, что такой подарок будет принят русским двором «с особенным удовольствием». Поскольку для вывоза из Англии племенных лошадей требовалось королевское разрешение, Рондо обращался с этой просьбой к Георгу II, и был рад, что «Его Величество с полной готовностью согласен дать его, когда бы оно ни потребовалось»[722].

Особое место в своих депешах дипломат, естественно, отводил Э.И. Бирону, занимавшему главное место в управлении Россией при Анне Иоанновне. Неудивительно, что посланник старался заручиться поддержкой фаворита императрицы. Наблюдая за усилением позиций Бирона при дворе, где он «полновластен», а значит «любезность по отношению к нему может оказать большие услуги», Рондо предлагал королю высказать герцогу курляндскому «милостивый привет», что будет ему «чрезвычайно приятно», и может способствовать «любезному отношению» к торгующим в России английским подданным[723].

Руководство внешнеполитического ведомства Великобритании было довольно поступавшей от посланника информацией. Лорд Гаррингтон в январе 1737 г. писал Рондо: «Сведения и вообще некоторые подробности о секретной жизни двора далеко не лишены интереса, так как дают возможность судить о настоящем положении и условиях его, а также о характере лиц, его составляющих»[724].

Больше всего официальный Лондон интересовала информация о состоянии вооруженных сил Российской империи.

Неудивительно, что в своих депешах посланник отводил ей значительное место. Уже с первых шагов своего пребывания в Москве Рондо задался целью известить госсекретаря о российском флоте. «Буду прилагать всяческое старание сообщать вашему превосходительству возможно точные известия», – писал он госсекретарю и далее продолжал: «Списка русского флота мне получить еще не удалось; надеюсь, однако, получить его вскоре»[725]. Впрочем, даже беглое знакомство с флотом заставило Рондо признать, что Россия, как бы она не разорена, «пока еще в состоянии защищаться против соседей»[726].