Дипломатия и разведка. «Афганское досье», 1939–1945 гг.

В отличие от японцев, официально предлагавших афганцам отказаться от политики нейтралитета в пользу держав Оси, англичане предпочитали действовать приватно с тем, чтобы сохранить лицо даже в случае возможной неудачи и тем самым понапрасну не будоражить афганское общество и не допустить роста антианглийских настроений среди местного населения. 3 января 1942 г. глава британской миссии в Кабуле Ф. Уайли встретился с министром иностранных дел Али Мухаммед-ханом. В частном порядке он заявил руководителю афганского внешнеполитического ведомства, что «в нынешней напряженной обстановке решающих боев демократических стран мира с гитлеризмом не должно быть нейтральных стран, что нейтралитет сейчас ничем не оправдывается». Афганский министр в ответ разыграл целый моноспектакль всего лишь для одного зрителя — английского дипломата Ф. Уайли. Али Мухаммед-хан торжественно и пафосно заявил следующее: «Афганистан ни с кем не имеет тайных или каких иных соглашений, направленных вразрез с интересами независимости Афганистана или подрывающих дружеские связи Афганистана с его соседями… Афганское правительство в современной обстановке обуславливает укрепление своей независимости успехами союзных держав»[135].

По сравнению с ответом, данным японскому поверенному в делах в Афганистане Коцуби, ответ министра иностранных дел Афганистана английскому посланнику Ф. Уайли отличался крайней назидательностью и был полон общими рассуждениями о мировой бойне, развернувшейся в Европе и Азии. Такой стиль поведения афганского министра объяснялся прежде всего тем, что афганцы стремились некоторым образом дистанцироваться от англичан, учитывая явное ослабление позиций Великобритании в Азиатско-Тихоокеанском регионе. При этом афганские официальные лица в доверительных контактах с иностранными дипломатами не делали никакой тайны из своих оценок и прямо указывали на снижение реального политического веса и влияния англичан в регионе, особенно подчеркивали несопоставимость оборонного потенциала Великобритании с мощью японской военной машины. Например, 4 марта 1942 г. начальник Общеполитического департамента МИД Афганистана Наджибулла-хан в ходе встречи с американским майором Г. Б. Эндерсом, впоследствии назначенным военным атташе дипмиссии США в Афганистане, заявил: «В связи с неослабевающими военными успехами японцев в бассейне Тихого океана и угрозой захвата Индии, которую англичане, судя по всему, не смогут защитить от японской оккупации, японская агрессия может быть направлена и на Афганистан. Афганцы потеряли веру в способность англичан защитить Индию от захвата японцами»[136]. «Открытость» афганской стороны перед американцами в оценке военного потенциала Великобритании была явно преднамеренной. Кабульские власти безуспешно пытались добиться от Вашингтона включения Афганистана в список стран, получавших на льготных условиях американское вооружение в соответствии с законом США о займах и кредитах. Как отмечал руководитель дипмиссии СССР в Афганистане К. А. Михайлов, афганское правительство для обеспечения обороны страны от японской агрессии добивалось получения от США материальной помощи в порядке ленд-лиза независимо от того, понравится ли это Англии, не говоря уже о державах Оси[137].

Одновременно афганское правительство не только не прерывало, но и продолжало укреплять военное сотрудничество с Великобританией. Совпосольство в Кабуле информировало руководство НКИД СССР, что по сообщениям ряда источников дальних соседей (военная разведка Генерального штаба Рабоче-крестьянской Красной армии — ГШ РККА, Прим. Ю. Б.) англичане официальным путем получили от афганского военного министра на двух тысячах листах сведения о лицах, находившихся в запасе начиная с 1929 г. и о количестве вооружения. В их распоряжение были переданы полные биографические данные на командный состав афганской армии, начиная с командиров рот и выше. Британская миссия в Кабуле запросила у афганцев также сведения о количестве вооружения у афганских племен и просила проверить оружие, находившееся на хранении в Арке (резиденция королевской династии в Кабуле. — Прим. Ю. Б.).