Дипломатия и разведка. «Афганское досье», 1939–1945 гг.

Интересно, что пуштунский вопрос, представлявший собой горючий материал для англо-афганских отношений, так не стал предметом обсуждений и переговоров между официальным Лондоном и Кабулом. В рассматриваемый период англичанам удалось снять некоторое напряжение, возникшее в этой связи в их отношениях с афганским правящим режимом. Закулисный торг сделал свое дело. Учитывая кризисное развитие экономики Афганистана, а также дальнейшее обнищание широких масс афганского населения в годы Второй мировой войны, кабульские власти согласились сесть за стол переговоров с эмиссарами из Лондона для обсуждения в первую очередь экономического блока двусторонних отношений. Англичане согласились на поставку в Афганистан некоторых образцов промышленного оборудования и соответствующих комплектующих запасных частей, начали также скупать все основные виды афганского сырья[144].

В свою очередь афганское правительство согласилось не препятствовать набору в индийскую армию афганцев (пуштунов), проживавших в зоне независимых племен, т. е. в полосе индо-афганской границы. Создание дополнительных воинских формирований в индийской армии из числа пуштунов позволило бы англичанам положительно решить целый комплекс проблем: во-первых, укрепить свой воинский контингент за счет физически выносливых солдат — уроженцев этих мест; во-вторых, ослабить сопротивление независимых афганских племен британскому диктату; в-третьих, связать политически Афганистан с Англией.

С целью оказания содействия военной мобилизации пуштунов в индийскую армию военный министр Афганистана Шах Махмуд-хан совершил негласную поездку в Джелалабад. В этом городе, расположенном вблизи индо-афганской границы, он встретился с представителями племен Восточной провинции Афганистана (80 человек) и представителями зоны независимых племен Британской Индии (150 человек)[145]. Афганский министр поднял вопрос об отправке в индийскую армию племенного ополчения. Однако договориться не удалось. Представители местных кланов первоначально согласились направить в английскую армию неограниченное определенным числом количество добровольцев, проживавших в зоне независимых пуштунских племен (моманды, афридии и т. д.). Однако пуштуны выдвинули свои условия вступления в англо-индийскую армию: выдача жалования за четыре месяца вперед, передача воинского обмундирования после войны в собственность ополченцев, зачисление их на постоянную службу в англо-индийскую армию после окончания боевых действий, а также выдача родственникам за каждого убитого солдата тысячи индийских рупий. Договориться с англичанами о выдаче родственникам погибшего компенсации в размере вышеназванной суммы не удалось. Переговоры были прерваны[146].

Следует также отметить, что англичане ни на день не прерывали пропагандистскую работу среди местного населения в полосе индо-афганской границы, делая ставку в первую очередь на исламский фактор. Например, в мае 1942 г. губернатор Северо-Западной пограничной провинции (СЗПП) Британской Индии посетил районы традиционного расселения пуштунских племен и встретился со старейшинами, провел беседы с представителями воинственных племенных кланов из числа афридиев, призвал всех пуштунов объединить силы в борьбе против гитлеровской Германии. В местечке Джамруд он принял участие в племенной джирге пуштунских племен и призывал собравшихся объявить японцам джихад, т. е. священную войну. Отчет о поездке губернатора СЗПП в зону независимых пуштунских племен был опубликован на страницах индийской газеты «Хайбер Мейл» № 29 от 15 мая 1942 г. Информация о джирге в Джамруде при участии англичан стала достоянием гласности и дошла до сведения афганского правительства. Однако Кабул не выразил какого-либо протеста англичанам по поводу их призыва к пуштунам к войне против Японии и не видел в этом для себя нарушение нейтралитета[147].

Официальный Лондон неизменно стремился поддерживать «сердечные» отношения непосредственно с правящей афганской верхушкой. В начале 1942 г. англичане подарили королю Афганистана М. Захир-шаху и военному министру Шах Махмуд-хану несколько породистых лошадей и обещали по льготной цене продать еще 150 лошадей для нужд афганского военного ведомства. Британская миссия в Афганистане по поручению своего правительства также информировала кабульские власти о прибытии в Индию морского транспорта с некоторым грузом легковых автомашин и мотоциклов для передачи их «в дар афганскому народу»[148].

Все иностранные дипмиссии в Кабуле, в том числе и посольство СССР в Афганистане, постоянно отслеживали эти неформальные контакты правящей династии Надиров с англичанами. Например, совпосол К. А. Михайлов информировал Центр по этому поводу: «По неофициальным внушающим доверие сведениям дальних соседей англичане ежегодно кладут на личный счет афганского премьер-министра М. Хашим-хана 5 млн индийских рупий в „Империал-банк оф Индия“»[149].