Дипломаты, шпионы и другие уважаемые люди

Это я понял: «Ты будешь говорить по-французски. Я тебе буду отвечать по-испански».

— Habla que es necesario hablar en tales casos. No temas! («Говори, что надо говорить в таких случаях, и не бойся».)

Подошел Долгих. Началась беседа. Долгих говорил. Я переводил. Потом говорил Кастро. Я по отдельным словам догадывался, о чем он говорит, и тоже «переводил».

К счастью, скоро объявили посадку. Рауль распрощался с Долгих, с послом, со мной. На прощание сказал послу, показывал на меня:

— El traductor muy bueno. («Очень хороший переводчик».)

Весело мне подмигнул и ушел.

— Что он сказал? — спросил Долгих.

Ответил за меня посол:

— Он сказал, что Олег очень хорошо переводил.

Посол отлично знал, что я не говорю по-испански.

— Правда, хорошо переводил, — согласился кандидат в члены Политбюро.

В. Долгих жив и поныне. Сейчас он председатель Совета ветеранов войны.

114. Академиков на пенсию не отправляют

Я принимал участие в организации визитов в Алжир многих государственных деятелей того времени. Видел совершенно безразличного ко всему Н. Подгорного, по пустякам гоняющего своих помощников А. Косыгина, мягкого и вежливого Ш. Рашидова, помощник которого мне жаловался на трудные времена, «такие трудные, что пришлось устраивать жену на работу» (министром легкой промышленности!). Министр высшего образования В. Елютин почти час рассматривал древнеримскую мозаику, там были изображены люди, ловившие рыбу, и вздыхал: «Надо же! Ловят теми же методами, что и я».

Заместитель министра иностранных дел, бывший секретарь ЦК Л. Ильичев, прославившийся в свое время нападками на деятелей искусства, охотно рассказывал анекдоты про Брежнева и смеялся: «Меня нельзя отправить на пенсию. Еще Сталин подписал закон о том, что академиков на пенсию не отправляют». Академиком он стал в годы своего контроля за идеологией.

С Ильичевым мне приходилось встречаться часто. Не могу не отметить, что рассказывал он о Сталине, Берии и о деятелях искусства очень увлекательно и на крепком русском языке. Однажды в машине я рассказал при Ильичеве очень уж неприличный анекдот, такой, что посол не выдержал:

— Надо следить за языком.

На что Ильичев возразил:

— Ничто так не украшает человека, как знание всех тонкостей родного языка.

Был момент, когда я должен был выбирать между работой в оперативном отделе и работой у Ильичева в секретариате. Я выбрал работу в отделе.

115. Литовская водка

— А вот это интересно.

Я разбирал провиант, оставшийся после визита Косыгина.

Среди бутылок «Старки» и «Боржоми» я нашел бутылку «Паланги».

Когда-то в магазине на Столешниковом человек, стоявший в очереди передо мной, приобрел целый ящик этой «Паланги». Я, естественно, купил две бутылки. Водка мне очень понравилась.

О находке я рассказал послу и нахваливал чудесную водку, как мог.

— Мы ее выпьем после приема, — распорядился посол.

После приема посол обычно приглашал дипломатов «на рюмку».

Закончился прием, мы расселись в представительской комнате, и посол вызвал завхоза:

— Принесите нам бутылку «Паланги».

Завхоз сначала не понял, о чем речь, потом догадался:

— Это, что ли, наливка красненькая? Так я ее отдал шоферам.

Повисла тишина. Все знали, что посол в таких случаях бывает очень крут.

Но посол махнул рукой:

— Принеси «Столичную», деревенщина.

116. Сила искусства

В Алжир прилетела группа артистов оперетты во главе с Николаем Рубаном, звездой того времени.

С Николаем я несколько раз встречался в Москве. У нас был общий знакомый Алексей Кузьмин-Тарасов, сын Аллы Константиновны Тарасовой.

Алексей читал у нас в Центральной комсомольской школе курс истории КПСС, что для сына белого офицера занятие примечательное. Однажды я вез его и его мать в Москву и, глядя на скромную старушку, увещевавшую своего почти сорокалетнего сына, как надо себя вести, и спрашивающую у начальства, то есть у меня, нет ли к нему претензий, с трудом верил, что передо мной великая актриса, некогда сводившая с ума многих незаурядных мужчин.

Когда мы с Николаем выпили в отеле привезенную им от Алексея в качестве сувенира бутылку «Столичной», мне пришла в голову мысль немного изменить текст арии Данилы из «Веселой вдовы». Несколько часов Николай, его жена аккомпаниатор Дора Миронычева и я «исправляли текст». Вечером, выйдя на сцену в посольском клубе, Николай начал, как всегда: «Как первый секретарь посла вершить я должен все дела», ну а потом пошел новый вариант, где «бумаг ненужных целый том я понимаю сам с трудом» и так далее. Успех был огромный.

После концерта посол подошел к Николаю и спросил:

— Признайтесь, Николай Осипович, ваш текст подредактировали наши сотрудники?

Николай развел руками, а посол добавил:

— Отличный текст. Я надеюсь, вы его споете в наших посольствах в Марокко и Ливии, куда вы полетите после нас.

117. Масло и посольские дамы

Однажды в Алжире пропало сливочное масло.

Ребята из торгпредства нашли выход. Они научили нас получать масло из сметаны. Надо было взять большую банку сметаны (заполненную сметаной на 80 %) и начать ее активно переворачивать. Минут через десять получалось масло. На нем нельзя было жарить, но оно было вкусное.