Директор

– Я тебе сейчас все объясню. Не зря же я сюда явился среди ночи…

Ник понимал, что Эдди прав, но все равно пробормотал:

– Нехорошо как-то получается. Может, все-таки вызвать полицию?

– И не думай. Ты хоть отдаешь себе отчет в том, что убил человека из моего пистолета?

14

Не зная, что ответить, Ник зашел в кабинет, рухнул на стул у стены и уткнулся лицом в ладони.

– Я защищался, – повторил он зашедшему вслед за ним Эдди.

– Может быть.

– В каком смысле «может быть»? Что ты несешь? Это опасный маньяк!

– Он был вооружен?

– Нет. Но откуда мне было знать?!

– Верно, – согласился Эдди. – Может, у него в руках что-то блеснуло? Что-нибудь вроде ножа или пистолета, а ты не разобрал…

– Он сунул руку себе в карман. Ты же сам говорил мне, что у него есть пистолет. Вот я и решил, что он за ним полез.

Кивнув, Эдди решительно вышел из дома. Через полторы минуты он вернулся и швырнул на стол бумажник и связку ключей.

– Ни ножа, ни пистолета.

– Но мне-то откуда было знать?! Он все время бормотал: «Ты никуда не спрячешься!»

– Конечно, тебе неоткуда было знать. Ты знал только о том, что перед тобой сумасшедший. И что тебе оставалось делать?..

– А ты одолжил мне свой пистолет для самообороны, – сказал Ник. – Дал мне его на время. Ты же сам говорил, что это всего лишь административное правонарушение!

– Ты так ничего и не понял! – хлопнул ладонью об стол Эдди. – Ты его застрелил за пределами своего жилища, а не внутри его.

– Он пытался ворваться в дом. Поверь мне!

– Я-то тебе верю. Для пресечения злонамеренной попытки противоправного действия с причинением вреда допускается применение физической силы, – выпалил Эдди с таким видом, словно выучил это наизусть еще в полицейской академии, – но не смертоносного физического насилия. Закон говорит, что смертоносное физическое насилие можно применять только перед лицом угрозы смерти.

– Но ведь ты знаешь, с кем я имел дело!

– Ты, конечно, прав. И все равно знаешь, что с тобой сделают?

Ник допил кофе, который не подействовал. Если бы не страх и адреналин в крови, Ник заснул бы на стуле.

– Я директор крупной корпорации, уважаемый член общества…

– Ты Ник-Мясник, – прошипел Эдди. – Подумай о том, что с тобой сделают! Подумай о том, что будет с твоими детьми! Здешняя полиция тебя не пощадит.

– Но ведь по закону…

– Вот только не надо про закон! Я прекрасно знаю, как можно манипулировать законом. К твоему сведению, мне и самому приходилось к этому прибегать…

– Не все полицейские такие.

Эдди покосился на Ника, почти не скрывая злобы.

– Возможно. Но ты сам-то хоть понимаешь, что местная полиция обязательно обвинит тебя в умышленном убийстве?

– Может быть.

– Даже не сомневайся… На суде тебя оправдают только чудом… А до суда тебя ждет месяцев десять такого кошмара, какого и злейшему врагу не пожелаешь. Может, тебе даже попадется честный прокурор, но и на него будут давить, чтобы он на всю жизнь упрятал за решетку Ника-Мясника. А потом ты предстанешь перед присяжными. Это будут двенадцать человек, ненавидящих тебя лютой ненавистью. В нашем маленьком городке не найдется присяжного, у которого ты не уволил бы друга или родственника. А теперь еще застрелил несчастного больного старика.

– И все равно я невиновен, – пробормотал Ник.

– Это не тебе решать.

– Я защищался!

– Не надо только на меня орать. Я тебе верю. И все равно это убийство. По меньшей мере, непреднамеренное. Ты утверждаешь, что защищался, но у тебя нет ни свидетелей, ни телесных повреждений. У тебя есть только труп невооруженного старика. Помни об одном, сколько бы ты ни заплатил своему адвокату, судить тебя будут здесь, в Фенвике. Представляешь, что начнется по телевизору, в газетах? Каково будет твоим детям? Говоришь, они травмированы гибелью матери, увольнениями? А что с ними будет, когда их отца обвинят в убийстве? Как на них будут смотреть? Ты хочешь, чтобы они через все это прошли?

Ник не знал, что ответить.

– Скорее всего, тебя посадят, Ник. Если повезет, лет на пять-десять. Дети вырастут без тебя. На них все будут показывать пальцем и говорить, что их отец убийца и сидит в тюрьме. У них и так нет матери. Пожалей их… – безжалостно продолжал Эдди Ринальди.

Наконец Ник заговорил:

– Хорошо. Что ты предлагаешь?

Часть II Косвенные улики

1

У Одри Раймс сработал пейджер. С трудом пробудившись от сладкого сна, в котором она беззаботно качалась на качелях на заднем дворе родного дома, Одри увидела вокруг себя темноту. Впрочем, было уже полседьмого утра. Не очень-то и рано. Но накануне ее дежурство закончилось в полночь, а потом она снова поругалась с Леоном, так что спала она от силы часа четыре.