Директория. Колчак. Интервенты

Танцы сглаживают классовые перегородки. В «Гранд-отеле» кружатся: бежавшая от большевиков бюрократия и буржуазия, экзотические посланники и местные приказчики и парикмахеры. Все дело в хорошем белье и проборе на голове.

Токио. 23 февраля

Сегодня уговорили поехать завтракать в Омори, в знаменитый японский ресторан, где гостям предоставляется возможность самим зажарить курицу особым японским способом с приправой из лука и попробовать прекрасную рыбу тай.

На балконе, нависшем над заливом, было чудесно, если бы не мешал кутивший по соседству японец, вернее, сидящий безмолвный истукан, перед которым неистово выли две гейши. Пока играли на самизене[44], было еще терпимо, но, когда начался бой барабана, я определенно начал ненавидеть японскую музыку и искусство гейш. Особенно вскипятилась наша спутница М., она резко осуждала японскую семью. «Горячо сочувствуя японский женщине-жене, я нахожу, что она, безусловно, права, мстя своему мужу холодностью, то есть отдавая только тело без души и сердца. Ее опора – дети».

В этом несомненно доля преувеличения. При всех недостатках все же японская семья – «первичная цитадель Японии», и, несмотря на огромное различие положений в семье мужчины и женщины, все же прочность этого маленького коллектива удивительная.

На существенную разницу в правах жены и мужа указывают условия расторжения брака. Развод, для которого, согласно «семи поводов к разводу», достаточно простого проявления ревности со стороны жены, всей тяжестью обрушивается на женщин, хотя бы вина была всецело на стороне мужчины. Самый брак в Японии является скорее семейным делом, нежели личным желанием жениха и невесты. Профессор Чемберлен[45] уверяет, что за 28 лет его пребывания в Японии он слышал только про один брак, совершенный по любви, но и то будто бы потому, что оба брачующиеся воспитывались в Америке и уже научились некоторой свободе выбора. Мужчина, впрочем, не особенно огорчается этим обстоятельством. Он настолько свободен в выборе сторонних развлечений, что всегда может поправить недочеты неудачного подбора жены.

Мне много раз приходилось слышать в Японии о разных причинах, делающих неприятной ту или иную длительную командировку, перевод в отдаленный пункт, но никогда среди этих причин не выдвигалось семейное положение, как это почти всегда и в первую очередь было у нас. Семья японца всегда будет жить там, где это удобнее для мужа, для выполнения поставленной ему задачи.

Вся скучная повседневная работа ложится на женщину. Даже теперь, когда ширится кадр поборниц женского равноправия, когда и японская женщина стремится вырваться из душного круга Kirche, Küche, Kinder (церковь, кухня, дети) на простор широкой общественной и политической жизни, все же японский мужчина почти владыка положения.

Ведь и теперь еще сплошь и рядом вы увидите гордо шагающего со скрещенными на груди, вернее, засунутыми в рукава кимоно руками супруга, за которым семенит маленькое существо – его жена с младенцем за спиной и свертком в руке, а другую свободную руку держит научившийся ходить подросток. Величественный «папаша» редко даже поможет жене войти в трамвай. «Я мужчина», – ответит он, если вам придет в голову упрекнуть его в этой, с вашей точки зрения, невежливости. Японец делается иным, если его жена в европейском костюме, особенно если она европеянка или американка, – тогда он пытается быть джентльменом.

Опора женщины действительно дети. Кроме того, она отводит душу с прислугой. И «барыня» и служанка одинаково обижены судьбой. За трубкой у хибачи (жаровня) – это просто две японки, объединенные потребностью излить друг другу душу.

При мужчинах и посторонних они должны быть веселы и любезны. Они всегда мило улыбаются – их этому учат с детства. Ведь мать не смеет заплакать даже над трупом ребенка или убитого в сражении сына – это было бы признаком малодушия. Но она, конечно, плачет, когда ее не видят и не слышат.

В Омори много домов, отгороженных с улицы забором. Там можно принимать теплые ванны на горячем, покрытом циновками песке (подогревается снизу). Спутники сообщили, что это хорошо при ревматизме.

За телеграмму моей семье в несколько слов заплатил по курсу 750 рублей (127 иен 40 сен). Послать удалось с огромным трудом при дипломатическом содействии иностранцев. Как усложнилась жизнь!

Чувствую физическую и нравственную усталость. Посетители не дают ни минуты покоя. Все более и более начинает тяготить почти двухмесячный сплошной пикник.

Токио. 24 февраля

Advertiser определяет общее положение России хорошим, уделяет много внимания последней победе Деникина. Гайду енисейские казаки выбрали почетным казаком²⁰¹.

Бродил по Гинзе, наблюдал живую жизнь – это лучшее для меня удовольствие.

Близится праздник кукол в честь девочек – их общие именины. Магазины уже пестрят прелестными куклами и другими игрушками. То-то радость детворе!

Токио. 26 февраля