Дирижабли на войне

«Морской министр приказывает дирижаблю «Диксмюд» при первых благоприятных обстоятельствах принять все меры для выполнения полета над Северной Африкой и Францией и, если это окажется возможным, для побития мирового рекорда продолжительности полета».

Таким был приказ, который получил командир дирижабля «Диксмюд», базирующегося на аэродроме Кюэр в Провансе. Таким было желание, которое постарались исполнить в течение нескольких недель усиленных приготовлений командир и его экипаж.

Во время войны корабль носил имя L-72. Это было последнее, самое гигантское орудие разрушения, изобретенное, чтобы наводить ужас на спокойные города и их мирное население. Его объем — 68 000 куб. м — больше самого огромного парохода, спущенного человеческим знанием на волны океана.

В августе 1920 года, на основании Версальского договора, L-72 был передан французскому военному флоту и совершил перелет из Мобежа в Кюэр. Воздушные эксперты всего мира были убеждены, что это его последнее путешествие.

Немцы, возлагавшие на него большие надежды и уступившие его с гневом и отчаянием, полагали, что не найдется ни командира, ни экипажа для того, что бы вернуть его к активной жизни.

Ведь L-72 был совершеннейший продукт германского гения. Металлический скелет, вмещающий 11 баллонов водорода и движимый шестью моторами по 260 л. с., мог перевозить по воздуху 78 тонн собственной конструкции, продовольствия, горючего, бомб и экипажа. Это было чудо!

Немцы не допускали и мысли, чтобы кто-нибудь мог воспользоваться этим изобретением, секрет которого принадлежал им. Они уступили аппарат, но никто не мог их заставить рассказать, из какого сплава были сделаны его бесчисленные фермы, из каких волокон была выткана ткань оболочек газа, как надо регулировать шесть моторов, какие новые знания нужны, чтобы управлять гигантом в полете, во время спуска и подъема, чтобы победить грозный гнев шквала!

Французская команда три года изучала это чудовище. Ей пришлось пересмотреть один за другим все его болты, все его швы. Сколько недель, сколько дней и ночей было проведено в этом беспощадном рассмотрении тайн и слабостей дирижабля, который нужно было оживить!

R.34 покрыл однажды 5400 километров над Атлантическим океаном, со средней скоростью 73 км/ч. Но ни один дирижабль не держался в воздухе больше 108 часов. Однако «Диксмюд» чувствует в себе силы побить оба эти рекорда. В этом убеждены его командный состав, экипаж и все их товарищи.

Из Парижа, наконец, приходят долгожданные приказ и разрешение. Энтузиазм огромен. Они не считают больше бессонных ночей, ни переутомления от работы.

Ведь для того чтобы продержаться без аварий и проблем в течение пяти дней среди туманов и облаков, нельзя поступать, как автомобилист, беззаботно запускающий двигатель своей машины. Нужно предвидеть даже непредвиденное, даже невозможное. Человек-птица не знает страха, но он полон самолюбия. Чтобы ни случилось в воздухе или на земле, он хочет быть господином стихии и своего корабля. Он не пренебрегает ничем, он более внимателен, чем тренер перед Дерби.

Не во время же путешествия осматривать все эти металлические снасти: шпангоуты и растяжки, стрингеры и заклепки. А ведь малейшая слабина, самая легкая игра, усиленная, увеличенная вечным дрожанием этой гибкой балки, может стать причиной катастрофы! Нельзя, чтобы на хребте или на одном из позвонков разогнулся или сломался малейший стержень дюралюминия. Мало-помалу, подобно паутине, одна нить которой была порвана, сотрясаемая, утомленная конструкция потеряла бы эту дивную твердость, составляющую ее смысл, и вдруг под сильным натиском бури или под еще большей опасностью внутренних напряжений остов разобьется, как разломанное пополам яйцо!

Подобный ужасный случай произошел над Гуллем с английским дирижаблем, который переломился, обрушился, загорелся, увлекая за собой несчастных обугленных аэронавтов. Технический персонал «Диксмюда», подобно каменщикам на нематериальных лесах, проверяет миллиметр за миллиметром сотни тысяч металлических палочек не длиннее и не тяжелее карандаша. Они не пропускают ни одной. Когда они закончат и заявят, что все в порядке, никто в мире не будет в состоянии к чему-либо придраться и командир, уверенный в своем корабле, смело поведет его в самую страшную бурю.

В это же время парусники и портные проверяют одиннадцать газовых шаров. Теперь они мягки и пусты. В них можно войти через клапана и вентили, которые будут служить для выхода водорода, если это потребуется для нужд путешествия. Оболочка этих шаров сделана из прорезиненной хлопчатобумажной ткани. Она должна быть непроницаемой, гибкой, легкой и крепкой. Это противоречивые свойства. Малейший разрыв, распоровшийся шов — и газ будет уходить. На огромной поверхности оболочки, которая должна вмещать 68 000 куб. м не должно быть ни малейшего повреждения. Скоро одиннадцать шаров наполнят водородом, и тогда будет поздно проникать в газовместилища.