Дисфункция реальности

Эшли Хансон, покинув космоплан, выбрался из переходной трубы и увидел направленное на него дуло лазерной винтовки. Держащий оружие Варлоу целился ему точно в лоб.

— Извини, — прогудел огромный космоник. — Но мы должны убедиться.

Эшли заметил, что к локтевому разъему левой руки Варлоу подключен лучевой нож и его почти метровое лезвие горит ярко-желтым огнем.

— В чем убедиться?

Человеческой левой рукой Варлоу поднял процессорный блок.

— Датавизируй сюда что-нибудь.

— Что, например?

— Что угодно, это не имеет значения.

Эшли датавизировал копию записи о проведении технического обслуживания космоплана.

— Спасибо. Это Джошуа придумал. Судя по донесениям, они не умеют пользоваться нейронанониками.

— Кто?

— Пилоты космопланов, которых зомбировали.

— О господи. Я это знал. И наши разговоры они тоже не в состоянии перехватывать.

— Верно. — Варлоу ловко выполнил в воздухе кувырок и направился к переходной трубе. — Я проверю кабину космоплана, чтобы убедиться, что ты никого сюда не привез. Ничего личного.

Эшли посмотрел на потолочный люк. Он был заперт, и рядом горел красный светодиод, показывающий, что с другой стороны опущена механическая задвижка.

— Захватчики проникли на орбиту?

— Да. И теперь угоняют корабли.

— А чем занимается Смит?

— Ничем. Пришла эскадра флота, теперь все в их руках. Они прервали нашу операцию. А, да, и мы теперь арестованы.

Его металлическая диафрагма задребезжала в подобии смеха.

— Вся флотилия? Они не могут этого сделать. Мы действуем на законных основаниях, по просьбе правительства Лалонда.

— Нет, только «Леди Мак».

— А почему именно мы?

Но он увидел, что обращается к паре исчезающих в люке ног.

* * *

— Эрик, Эрик, ты слышишь меня?

— Его органы в критическом состоянии, началось разрушение на клеточном уровне. Ради бога, отключи эту программу временной приостановки процессов.

— Понял. Получаю информацию о физиологическом состоянии.

— Запрограммируй нанонические пакеты на поддержание функций головного мозга. Мы должны сохранить его разум. Андре, где эта чертова плазма? Он потерял не один литр крови.

— Вот она, Мадлен. Эрик, ты удивительный сумасшедший англосакс. Ты их достал, слышишь? Ты их уделал!

— Приставь инъектор к сонной артерии.

— Это было великолепно. Опустил один маленький рычажок, и — бум! — все готовы.

— Проклятье. Десмонд, закрой наноническим пакетом культю, мембрана эпителия еще слишком слабая, из него течет плазма.

— Его легкие никак не могут наполниться, наверное, разорваны. Повысь уровень кислорода. Мозг еще проявляет признаки электрической активности.

— Правда? Слава богу.

— Эрик, не пытайся ничего датавизировать. Мы вытащили тебя. Теперь не дадим тебе уйти.

— Ты хочешь поместить его в нуль-тау-капсулу?

— Очень хочу. До приличной клиники не один день пути. Но сначала необходимо стабилизировать его состояние.

— Эрик, мой милый мальчик. Ни о чем не беспокойся. Я куплю тебе лучшее клонированное тело во всем Транквиллити. Клянусь. Чего бы это ни стоило.

— Заткнись, капитан. Ему и так досталось. Эрик, я сейчас тебя отключу. Но ни о чем не беспокойся, все будет хорошо.

* * *

Последние шесть аэроветтов прекратили передачу информации. Реза Малин переключил краниальные аудиосенсоры на повышенную чувствительность и попытался услышать стук падения небольшого аппарата. Голову заполнил шум джунглей: стрекот насекомых, шаги животных, шорох листьев. Программа распознавания уменьшала громкость и фильтровала сигналы. Он досчитал до десяти, но удара не последовало.

— Теперь нам остается надеяться только на самих себя, — сказал он.

Аэроветты двигались на запад со скоростью пешехода и служили приманкой, давая разведчикам время раствориться в джунглях. Он подозревал, что захватчики могут отследить любой электронный сигнал; как говорил Эшли, если они способны создать такое облако, их возможности почти безграничны. Но только почти, ведь отряду удалось благополучно приземлиться. Но недооценивать противника нельзя. Возможно, им предстоит самое трудное задание, с каким когда-либо приходилось сталкиваться. Резе нравилась эта мысль.

Два его пса, Фентон и Риалл, шныряли в подлеске в двухстах метрах впереди группы, вынюхивая следы людей. До сих пор джунгли оставались пустынными. Орел Пата Галагана по имени Октан, обладающий сродственной связью, парил над верхушками деревьев, и его зрительные импланты отыскивали среди листвы малейшие признаки движения. Животные обеспечивали наблюдение почти так же надежно, как и аэроветты.