Дискурсивные практики современной институциональной коммуникации

«Постоянно появляются новые технологии, инструменты и методики, которые создаются, чтобы поднять подбор персонала на более высокий уровень. … Подбор персонала, если вы ещё не знали – это продажи. Если вы со мной не согласны, то мне искренне жаль ваш бизнес. … Рекрутёр должен уметь убедительно объяснить, почему ваша компания – это лучший выбор для кандидата и почему тому следует принять эти конкретные условия труда и возможности для построения карьеры» (EQ – Персонал).

Можно прокомментировать эту фразу в терминах исследований Н. Фэарклофа (Fairclough, 1996). Так, английский лингвист, выделяя новые дискурсивные технологии, относит к таковым колонизацию институционального общения дискурсивными техниками маркетинга и рекламы.

В рамках этой технологии перестраивается коммуникация между профессионалами и непрофессионалами (клиентами). Общая когнитивная модель ролей, основанная на понятии компетенции (обладающий компетенцией – подчиняющийся компетенции), заменяется на рыночную модель (производитель – потребитель). Функции дискурса перемещаются при этом с информирования и перечисления обязанностей на убеждение и перечисление выгод (Плотникова, 2011: 37), что, собственно, мы и наблюдаем в вышеприведённом примере. Как показывает корпус практического материала, и вторая глобальная дискурсивная технология, выделенная Н. Фэарклофом как конверсационализация институциональной коммуникации, очевидно проявляется в представленной дискурсивной практике. В частности, она находит отражение в приветствуемом работодателем поведении интервьюеров, в обозначенных рекомендациями техниках эмпатии, гибкости, двусторонней связи.

Пример 13. Поведение интерьвьера

(текст:

«Я, например, стараюсь использовать позитивный подход уже в самом начале общения. Когда ко мне обращаются соискатели или приходят на собеседование, я всегда нахожусь в хорошем настроении, я приветливо разговариваю с ними, интересуюсь, как дела, благодарю за обращение и несколько минут трачу на создание расслабленной атмосферы. Такая практика приносит ценные плоды, кандидаты говорят много и свободно».

Кроме того, поскольку общение в ситуации собеседования соответствует идеологии рыночной экономики: повышение прибыли, продажа, повышение эффективности работы (Ратмайр, 2010: 357), не лишним представляется упомянуть и идеи Герберта Маркузе, по мнению которого «благодаря тотальной коммерциализации общественной жизни возникает иллюзия, что смысл любого явления можно раскрыть посредством консьюмеристской терминологии» (Маркузе, 2003: 354).

Возвращаясь к технологической основе дискурсивной практики найма на работу, необходимо подчеркнуть, что в её реализации взаимодействующе представлены две стороны: рекрутёр как представитель института работодателя и соискатель. Релевантным является то, что обе стороны готовятся к собеседованию. Поскольку технологизация коммуникации служит одной из важнейших составляющих ее институционализации, очевидно, что технологичный сценарий развития событий, направленный на дискурсивное конструирование нужного результата – это прерогатива работодателя-интервьюера. Последние вооружаются заранее подготовленным дискурсом, наиболее уместным для выполнения ими необходимой социальной роли с учётом минимизации их коммуникативных усилий. При этом, как отмечает С.Н. Плотникова, понимание сущности технологического процесса – когнитивной модели происходящего – не входит в непременную обязанность его участников; это задача дискурсивных технологов (Плотникова, 2011: 39). Специалисты – дискурсивные технологи предоставляют к реализации готовые технологичные материалы, как, например, «Структура интервью», включающая скрипт разговора, инструкции пользователям и т.д.

Остановимся подробнее на некоторых элементах отобранного в ходе анализа текстового корпуса. Так, фрагмент «Структуры интервью» (Сингапур) на этапе взаимодействия с соискателем выглядит следующим образом.

Пример 14. Подбор кандидатов

(текст:.pdf