Дискуссия по вопросам советского языкознания

«Новое учение о языке, основанное на марксистско-ленинской методологии, является общей и единственной научной теорией для всех частных лингвистических дисциплин».

«…Единственно научное языкознание – новое учение о языке. Другого марксистского языкознания не существует и не может существовать».

«В политическом отношении учение Н.Я. Марра, рожденное советским строем, является (в специфических речевых материалах) составной и органической частью идеологии социалистического общества»[123]. (Подчеркивания в цитатах принадлежат мне. – В.В.). Если исключить невразумительную ссылку на «специфические речевые материалы», то останется утверждение, что всякий советский человек, всякий член социалистического общества должен следовать во всех вопросах языкознания слепо и беспрекословно учению Н.Я. Марра.

«Огромные материалы, накопленные старым языковедением», можно критически использовать только на основе методологии учения Н.Я. Марра, на основе марксизма-ленинизма. И тут если и не ставится знак равенства между методологией учения Н.Я. Марра и марксизмом-ленинизмом, во всяком случае марксизм-ленинизм стоит на втором месте.

Этот взгляд на учение акад. Н.Я. Марра противоречит тем призывам, с которыми сам акад. Марр обращался к своим ученикам. Акад. Марр решительно боролся с «пассивным усвоением» своих работ.

Представители этого взгляда в общесоюзном масштабе довольно многочисленны.

II. Согласно второй точке зрения устои марксистского языкознания заложены и закреплены в трудах Н.Я. Марра; марксистско-ленинское учение о языке во всех его основных теоретических положениях может быть создано только на основе концепции акад. Н.Я. Марра, только на основе творческого развития его наследия. В соответствии с этим новое учение о языке Н.Я. Марра «продолжает развиваться и уточняться»[124].

В качестве одного из основных «уточнений» была в конце 30-х годов произведена замена или, вернее, подмена палеонтологического анализа Н.Я. Марра по элементам таким же антиисторическим, формально-сравнительным анализом так называемого «строя предложения» в языках разных систем. Об этом акад. И.И. Мещанинов писал так: «Палеонтологический анализ по… четырем элементам отпал еще десять лет назад, как не соответствующий основным положениям этого анализа. Палеонтологический подход к языку предусматривает качественные в нем сдвиги. Этим последним должны были подвергнуться и изначальные корнеслова. В поступательном ходе исторического процесса они обратились в основы разросшегося состава слов. При таких условиях упомянутые четыре элемента могли (? – В.В.) оказаться действующими только в определенном периоде развития человеческой речи. Эти начальные ее периоды интенсивно изучались самим Марром. Последователи его за истекшие 10 – 15 лет сосредоточили свои работы преимущественно над исторически зафиксированными языками письменной и устной речи и в особенности над современным их состоянием. В такие рамки и заключился палеонтологический анализ, ограниченный прослеживанием наблюдаемого движения языковых форм в каждом отдельном языке и в сравнительных сопоставлениях идущего процесса по отдельным, разносистемным группам языков»[125].

Показательна в этом заявлении неопределенность и «обтекаемость» решения вопроса: столь существенный для учения Н.Я. Марра палеонтологический анализ «отпал еще десять лет тому назад» и в то же время он не отпал, он применяется, но «заключился» в узкие рамки. Какие же это рамки? С одной стороны, это – «прослеживание движения языковых форм в каждом отдельном языке». Но ведь этим с начала XIX в. занималась всякая история языка, независимо от методологических основ ее построения, и никогда это занятие не называлось «палеонтологическим анализом акад. Н.Я. Марра». Точно так же «сопоставительное» изучение формально-грамматической типологии разносистемных языков имеет мало общего с марровской палеонтологией речи. Итак, марка Марра остается, но вкладывается иной смысл во весь круг соответствующих вопросов. От Марра тут унаследован только общий принцип сопоставления и сравнения строя разносистемных языков.