Диссидент

Игру нарушила девушка, явно подверженная воздействию веществом. Взяв меня за руку, утонченное тело потащило в женский туалет. Молча, без единого слова. Она была красива. Чтобы это понять, мне понадобилось больше 10-ти лет.

Зайдя внутрь, я услышал стоны. Девушка зашла в соседнюю кабинку, оставив меня у туалета, усадив другого участника тусовки коленями на унитаз, игриво улыбаясь, начала расстегивать ему пуговицу бридж, вытащила достоинство и поместила его в рот, параллельно массируя себя поступательными движениями там, где приятнее всего. Грязный от мочи стульчак унитаза, несмотря на то, что мы были в женском туалете, доставлял мужчине боль в коленях. Тогда я не знал, что постанывает он совсем не от боли.

Не представляя, что вообще происходит, принял это за часть игры. Я думал, что она тоже пришла с мамой и тоже играет в игры со скуки. Внезапно взяв его за бедра, девушка заглотила все его достоинство, вместе с бейцалами. В скором времени, ей это надоело, и она бросила на меня взгляд, предварительно поцеловав в щечку, выходя с мужиком из туалета, что растирал покрасневшие коленки, заворачивая богатство в исподнее.

Оставшись наедине, начал с искренним изумлением внимать «охи и ахи» соседней кабинки. Пара запыхавшихся голосов переговаривалась, не прерывая манипуляции пенетрации:

– Ты с подружками пришла? – Спросил запыхавшийся мужской голос.

– Нет, с подружками. – Ответил знакомый, но довольно замученный выдох.

– Да, ну?! – Засмеявшись, он продолжил. – Ты поняла вопрос или может, тебе через другое место повторить, а, крошка?

Движения продолжались. Теперь тряслась и моя кабинка.

– Детка, скажи мне что-то приятное, давай…

– С сыном.

На секунду, остановившись, слияние двух тел вновь продолжилось, но и я чувствовал появившееся напряжение.

– Что? Что ты сказала?

Молчание… Молчание… Молчание…

– Твою мать… – грустно протянул мужчина. – У меня упал, черт!

Раздался грохот, громкий удар прилетел прямо в мою стенку. Дернувшись, решил, что меня рассекретили, уже предпринял уходить, но услышал последнюю фразу, запомнил на всю жизнь, но понял смысл в тот момент, когда увидел красоту покидающей меня девчонки.

– Ты спросил, с кем пришла, я и ответила.

Смерть познал еще раньше. Она похожа на зловещий путеводитель скрытых страхов, обличающихся в покрове тихо уходящим днем, олицетворяя ужас, скрытый в шкафу, скребясь по дверце, плавно ее открывая…

…Через 5 минут закрывается дверь…

…Еще через 5 минут мы в машине…

…Спустя полчаса мы в притоне…

Как любящая и заботливая, она держала меня все время при себе, но только в притонах. Когда я пытался уйти, посмотреть, что в других комнатах, мать силой возвращала на диван, при том, никогда не отдергивая, когда я тянулся пальцем, почувствовать острие иглы. Головой была в другом мире, но тело было в ее власти. Рядом присаживались мужчины, брав ее за свободную культю и тащили в темный коридор. Она по-прежнему держала меня за руку.

В притонах никогда не скучно. Люди приходят и уходят, в прямом и переносном смысле. Они валяются на желтом полу в собственных соках, целуясь, теряя языки внутри друг друга, куря, забываясь в кайфе, ловя приходы, удачные и не очень… Здесь потеряться у меня не получилось, несмотря на то, что квартира достаточно большая. В притонах не бывает скучно. В них бывает страшно.

Хотелось поскорее убежать, потеряться в гнусностях теней дома. Летя по пучинам бесконечно негативных снов, остаться там навсегда и потеряться в рассудке, тогда, задаваясь вопросами легких способов ухода из жизни. Последнее можно разыграть совсем легко – начать относиться к жизни серьезно.

Бесшумно встав, пошмыгав носом, я вернулся на свет, в гостиную. К тому времени там сидел один человек, он возился с пустой иглой, пытаясь найти вену. Он кинул на меня злобный взгляд и продолжил дела. Подойдя к грязному холодильнику, я взял прикрепленный к нему магнитик в руки, не без усилия его отодрав и боковым зрением начал наблюдать за действиями мужчины, пытаясь понять, излучает ли он опасность или же будет довольно нейтрально, как большинство торчков, предрасположен к моей натуре.

– Да где же оно?! Вспоминай, куда я дел хренов сверток!

Судорожно прыгая по комнате, вороша все подряд, он начал с гладильной доски, заканчивая колесиками стула.

– Ну же, черт, думай! Где может быть еще?

Наркоман принялся ощупывать карманы, после чего встал и подошел к дверному проему. Казалось, человек ничего вокруг не наблюдает, кроме 2-х вещей – себя и маленького черного кладика, что пытается найти. Метается по комнате, словно в клетке, безучастно огибая мальчишеское тело, меня как будто и не замечая, искал искомое и был награжден за поиски.

– Точно! – Воскликнув, достал стафф из плинтуса, черным ногтем зацепив краешек заглушки, стремительно вернулся на диван, не потрудившись вернуть частичку интерьера на место.

Тихонько приблизился к месту опустошения, поправив все, я уставился на мужчину. Набравшись смелости, сел на диван напротив, посмотрев на его руку. Мне было очень интересно, и я спросил:

– А это больно?