Дитя Бунта

— Ты для кого его примериваешь, для меня или для себя?.. Один раз у тебя едва не вышло отправить меня к Ллос, но больше таких шансов не представится.

— Не примериваю. Оцениваю все эти кухонные навороты и удивляюсь.

— Представь себе, в детстве я вырезал цветочки и паучков из бумаги. Девчачье занятие, которым меня наказывала мать за непослушание. Позорище осталось в прошлом, а навык остался.

Эльф взял в руки высокий бокал и налил туда вина.

— Сухое белое, другое тут не подойдет… — Он поставил бокал у моей тарелки бокал и взялся за хайбол для виски. — Помнишь, я говорил, что не пил с тобой?.. Пора исправить, раз уж называешь меня на «ты». Одно уточнение: наедине на «ты» допустимо, если я не захотел иначе. В присутствии же третьих лиц никакого «ты» не будет. Вы, милорд, милорд Киган, милорд Оустилл, хозяин, господин — выбирай что угодно, список обращений ко мне не так уж мал. Если ты выдержишь такой диссонанс — пожалуйста. Если совершишь ошибку и, тем самым, поставишь под сомнение мой статус в чьих-либо глазах, последует наказание. Тогда лучше привыкай на «вы» сразу.

Так, одну черту он провел… Я согласно кивнула.

— Ты не болтлива. — Одобрительно сказал Оустилл. — Мне нравится. Твое здоровье, Dearg.

Край бокала с виски с тонким звоном соприкоснулся с винным бокалом. Я машинально взяла и пригубила вино, наблюдая за тем, как на моей тарелке выросла горка sneaiceanna.

— Вот этот красный соус — чистый азиатский перец, тебе не советую, если, конечно, у тебя нет тяги к такому острому блюду.

— Спасибо, нет. Я не люблю острое.

— Ну, тогда пробуй все остальное. Ах, да… — я тут же насторожилась при появлении в его баритоне подозрительных ноток, — … почти ничего не отравлено.

По устойчивым слухам, некогда у Темных бытовала привычка разбираться с недругами с помощью ядов. Еле заметные морщинки около бирюзовых глаз подсказывали, что это очередная шутка, и дроу считает ее забавной.

Я со стуком положила вилку. Господи, да его шуточки выдержит разве что Харт! Да и тот, наверное, закрывает уши лапами!

— Вам… тебе… милорду… или всем хозяевам сразу в твоем лице — обязательно меня дразнить?!

Ответ обескуражил:

— Да. Когда ты злишься — это становится заметно. Личико розовеет, это так забавно.

Вино разливалось по телу приятным теплом. Ключевое слово — «забавно»? Оставил себе для забавы, для чего же еще… Вот назло наемся, выпью всю бутылку, и пусть трахает меня в сонном виде. Самый лучший выход.

Еда была вкусной, но не настолько, чтобы заставить меня забыть о продолжении. Допив содержимое бокала, я попыталась прочесть выражение, скрытое в глубине бирюзовых глаз полковника:

— Оустилл… Спасибо за ужин. Но… что потом?

У меня предательски дрогнул голос.

— Потом, Dearg? — взгляд эльфа стал тяжелым, затягивающим и… почти страшным. Взгляд мужчины, долго сдерживающего плотское желание. — Я тебя хочу, ты же понимаешь.

Да, я понимаю…

— По распоряжению Владыки Темных, смертная казнь коснулась только Луизы Маккензи из женщин Бунта, и всех, кто виновен в гибели мирных жителей. — Эльф снова наполнил мой бокал, но я к нему не притронулась, вся обратившись в слух. — Человеческие отбросы общества и преступники, от которых ты бы избавилась сама… Не перебивай, я вижу и чувствую, что это так. Приговор приведен в исполнение. С остальным нужно разбираться, но… согласно тому же распоряжению милорда Эрика, все незамужние и бездетные особы, принявшие участие в Бунте, могут стать собственностью лордов дроу, которые предъявят на них права. Я сделал это в отношении тебя. Относительно других твоих подружек… Никто из них не останется без хозяина, будь уверена.

— Но…

— Кажется, я просил не перебивать. — Палач выделил голосом соответствующий глагол, и я умолкла. — Наши отношения складываются в формате «хозяин — наложница», других вариантов я предложить не могу. Я обещал поставить точку в расследовании смерти твоих близких — это будет сделано, и точку пока ставить рано. Тот, кто сейчас возглавил расследование, докопается до правды. Когда все закончится, мы уедем в Ирландию. Для меня ты — приятное времяпрепровождение, развлечение и вывеска мужского тщеславия для выхода в свет. Ты адаптируешься к моим интимным пристрастиям, я учту твои. Я часто бываю в разъездах, а потому твои обязанности просты: когда я дома, радуешь меня своим телом, сопровождаешь на какие-то мероприятия. В оставшееся время занимаешься, чем хочешь — знаю, что ты рисуешь, так хотя бы этим. Твоя жизнь, в общем и целом, сейчас принадлежит мне, пойми это и просто смирись. Так будет проще для нас обоих.

Я чувствовала в груди болезненный холод, с которым не могли справиться ни домашнее тепло гостиной, ни хмель в моих жилах.

— Жизнь… жизнь домашней зверушки? — отстраненно просила я.

— В какой-то мере. Но эта зверушка будет жить благодаря вердикту Владыки Темных.

— Я что, должна сказать ему «спасибо» за это?!

Бирюзовые глаза сузились. Меня трясло. Разговор принимал опасный оборот.