Дитя Бунта

Я не успела ответить, что жадность до непонятной инопланетной еды мне не свойственна, как вдруг завибрировал айтел полковника, лежащий на другом краю стола. Оустилл с видимым сожалением отпустил мои пальцы и кивнул на тарелку:

— Ешь. Не жди меня, я буду разговаривать долго.

С этими словами он взял айтел и вышел за дверь, где был тут же встречен неизменным радостным лаем волкодава. «Долго» — это минут сорок, как минимум. Я успела позавтракать, убрала кое-что в посудомоечную машину, сварила свежий кофе взамен остывшего — как раз к возвращению Оустилла. Правда, в промежутке между посудомойкой и кофе я еще и сбегала в спальню переодеться: в спортивные брюки от вчерашнего костюма и синюю футболку.

— Спасибо за кофе. — Эльф сел за стол, а потом довольно быстро и предсказуемо умял все десерты.

Наверное, я переоценила возможности холодильника насчет достаточного количества еды?!

— Оставь все на столе, Dearg, скоро сюда придут для уборки. Пойдем, прогуляемся чуть-чуть. Только я возьму ноут-блок.

Палач сходил в свою спальню за упомянутым предметом, а также надел свою черную футболку, спрятавшую всю мышечную выставку и татуировку скорпиона на плече. Кстати, в его-то комнате замок на двери есть: похоже, биометрический, срабатывающий на отпечаток пальца. Я не уверена, хотелось бы мне туда проникнуть или нет, но теперь и не удастся.

Мы вышли из дома, и монстр по имени Харт тут же подбежал, положив к ногам хозяина какую-то палку. Нет, не палку, а целое бревно, судя по размерам!

— Хочешь поиграть с ним? — спросил у меня дроу, предварительно погладив волкодава.

— Ой, не знаю! — я поежилась.

— Раз уж он не съел тебя сразу, то вряд ли тронет. Брось палку подальше.

Бревно бросить? Я попробую, но далеко оно не улетит.

Да, улетело на десяток футов. Пес посмотрел на меня с укоризной, и мне даже показалось, что он разочарованно вздохнул. Потом Харт потрусил вслед за бревном, никуда не торопясь, а принес отнюдь не мне — хозяину. Обиделся, видите ли!

Хозяин не сплоховал, ему бы в сборную по метанию копья или еще каких предметов! Но у эльфов нет профессионального спорта, сплошные любители… Эльфы не понимают, как можно платить деньги кому-то за то, что он играет в футбол или бегает быстрее всех. Состязания между людьми и эльфами бессмысленны — физические возможности разные. Насколько мне известно, в спортивных командах остроухих может оказаться кто угодно — от врача до государственного чиновника, и денег за это они не получают… Может, и правильно.

Бревно просвистело между тисовых деревьев и скрылось в удаленных кустах. За ним Харт уже понесся, как ошпаренный, и радостно притащил, после чего процедура метания была повторена раз десять.

— Go leor, Харт. — Эльф еще немного повозился с псом (такое ощущение, что игра называется «я — откушу — тебе — руку — а — ты — защищайся»), после чего требовательно произнес: — Siuloid!

Прим. авт.: Хватит! Гулять! (ирл.)

Волкодав практически взял под козырек, тявкнул, опустил голову и, принюхиваясь к одному ему известным меткам, побежал куда-то в тисовую рощу.

Мы обошли виллу, попав на задний двор. Здесь был разбит изысканный сад камней и суккулентов вокруг крохотного искусственного водоема размером с большую ванну, а под тентом располагались две деревянные скамьи.

— Садись, Айли. — Произнес Оустилл. — Слушай меня очень внимательно. Я буду говорить о вещах тяжелых, страшных и неприятных, о тех, которые тебе пришлось пережить. Есть два варианта моего рассказа: первый — упрощенный, без подробностей, я коротко изложу факты, а ты поверишь мне на слово. Второй — болезненный для тебя, с подробностями и со всеми пояснениями, которые я вправе дать. И в первом, и во втором случае к рассказу могут прилагаться вопросы, пусть даже не сегодня, но они тоже не покажутся медом. И?..

Я помедлила с ответом, присаживаясь на теплое полированное дерево скамьи.

— Это… касается Эвана и папы?

— Да.

— Тогда будет второй вариант. Я хочу знать все.

Мне показалось, что где-то в глубине бирюзовых глаз мелькнуло уважение. Оустилл сел рядом, вплотную ко мне, поставив портативный ноут себе на колени. Похоже, он вообще не собирался покидать виллу без оружия, помня о вчерашнем «госте»: в кармане штанов на левом бедре был закреплен пистолет.

— Тогда слушай, девочка.

Сильные пальцы прошлись по сенсорной панели, и тут же появилась картинка: красавец-дроу в парадной полицейской форме, крупным планом, рука с фуражкой на отлете, на губах улыбка.

— Как думаешь, кто это, Dearg?

Мне не надо было раздумывать. Это лицо я запомнила из новостных сводок. Ничего нового!

— Мерзавец, застреливший моего мальчика и моего отца! — ответила я с вызовом в голосе, пусть Оустилл думает, что хочет, сам спросил!

Он даже глазом не моргнул.

— Это Берт Райвен, офицер патрульной службы, срок работы совместно с человеческой полицией — пятнадцать лет. Отличник службы, по отзывам и психологическому профилю сотрудника — открытый и дружелюбный, по словам жены и друзей — любящий муж и отец. Его ребенку недавно исполнился год.

Я молчала. Что он хочет сказать, что примерный отец не застрелит чужое дитя?!