Дитя и болезнь. Неведомый мир по ту сторону диагноза

Вера ведет человека. Поэтому и болезнь становится путем. Человек идет за Богом и одновременно к Нему по пути страданий, принося Ему свои молитвы, слезы горя и радости. Идет к Нему и благодаря Ему. Ведь и Путь — тоже Он[126].

Выше мы говорили о поисках здоровья и не случайно употребили эти слова. Чаще говорят о «борьбе»: борьба с болезнью, борьба за здоровье. Эти слова свидетельствуют о том, что выздоровление воспринимается как битва. А с кем?

Вспоминается «битва за урожай», выражение, в свое время подменившее собой «страдную пору». Итак, битва. Но ведь воюют с чем-то враждебным, и тогда получается, что люди бились за урожай с природой, с землей — теми, кто этот урожай давал. Человек-властелин брал свое в противоборстве с непокорной природой. А что значит «страдная пора»? Это время тяжелых трудов, но начиная с определенного момента своей истории человек должен трудиться именно «в поте лица»[127].

Одновременно сбор урожая — это подведение итогов трудового года. Что мы приобрели за это время? Что смогли сделать? Итоги — это плоды наших трудов, которые позволят жить дальше.

В этом смысле болезнь, конечно, не битва, а страдная пора. Пора страданий, которые страждущее тело причиняет душе. Пора напряженного труда, и телесного, и душевного. Пора подведения итогов. Иногда это итоги времени, прожитого до болезни, раскрывающие нам то, какими мы подошли к этому событию. А иногда это итоги жизни в целом.

Глава 7. «Настало время быть…»

Все страницы этой главы было бы правильнее оставить чистыми. Потому, что смерть — великая тайна, соприкосновение с которой совершается в молчании. Но, чтобы почтить память детей, совершивших подвиг приближения к смерти и встречи с ней, и отдать должное родителям, провожающим их, скажем несколько слов и об этой части их пути…

Формально началом этого последнего отрезка жизненного пути ребенка является признание его неизлечимым, инкурабельным.

Здравствуйте, меня зовут Малыш. Нет, не тот Малыш, который дружил с Карлсоном. Я другой. Я вот даже не знаю, остался бы Карлсон со мной, узнав, что говорят про меня врачи. Думаю все-таки, что да.

Вообще-то мне нравится, когда меня зовут Дитя — это мое настоящее имя, но сейчас почему-то так говорят редко. Пусть будет Малыш.

У меня есть одно особенность — я часто меняюсь. Я по-разному выгляжу, у меня то одно лицо, то — другое. У меня нет определенного возраста — иногда мне три года, а иногда — пятнадцать лет. Живу я тоже в разных местах.

Только одно для меня не меняется — моя кличка. Мне ее придумали врачи. Она смешная, напоминает курицу, белую. Только родители почему-то не смеются от этой клички, а наоборот, мама плачет тайком от меня на кухне, а папа хмурится. Не слышали? врачи сказали, что я ин… сейчас, подождите, вспомню, что я… инкурабельный. Не знаю толком, что означает это слово, только теперь меня не лечат в больнице, и я все время сижу дома.

С тех пор, как меня выписали из больницы, у меня совсем не осталось друзей. Рядом со мною только мои родители. Иногда оба, иногда только мама, которой приходится «тянуть лямку за двоих» — это она сама так говорит. Навещают бабушка и дедушка.

Когда у меня ничего не болит, я играю. Иногда я рисую или пишу стихи. Иногда смотрю в окно на других детей.

Извините, что не могу долго говорить с вами — устал. Дальше читайте и смотрите сами.

Рисунок маленькой Таси, сделанный ею за два дня до смерти

* * *