Дитя ярости

Правда, очень большой кошке.

– Я ничего не смыслю в повадках божественных зверей, – сказала она Эвилин. – Но я очень надеюсь, что она останется со мной надолго.

– Моя госпожа, – Эвилин смущенно помялась. – Как вы думаете, если я попрошу, она позволит мне погладить себя?

– Ну надо же, Эвелин, – весело улыбнулась девушка, – я никогда не видел тебя такой робкой.

Их разговор прервал стук в дверь.

– Пришла леди Людивин, она хочет видеть леди Риэль, – крикнула Дашиэль из коридора.

Вся радость мгновенно покинула сердце Риэль.

– Пожалуйста, впусти ее, Эвилин.

Эвилин посмотрела на нее с сомнением, но подчинилась, опустив, тем не менее, руку на эфес меча.

Людивин выглядела совершенно изможденной – волосы в беспорядке, лицо красное и опухшее от слез.

– Привет. – Она так и не могла встретиться взглядом с Риэль. – Я хотела просто удостовериться, что с тобой все в порядке.

– Ну, во всяком случае я жива, – не удержалась от колкости Риэль, но тут же поморщилась от собственной бестактности. – Прости. У меня все хорошо. Просто отдыхаю.

Людивин медленно кивнула, садясь в кресло у камина.

– Вижу.

В комнате воцарилась невыносимая тишина.

Наконец, Риэль взяла себя в руки, сделала глубокий вдох и села в кресло напротив подруги.

– Лю, не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказала или сделала прямо сейчас, но я не буду просить прощения за…

– Я вовсе не хочу, чтобы ты просила прощения, – резко прервала ее Людивин. Потом медленно провела рукой по лицу, словно сожалея о своей вспышке, и вздохнула. – Хотела бы я, чтобы ты не пыталась убить моего отца? Да, очень бы хотела. А вот сожалею ли я, что его отправили под домашний арест… – Она помолчала. – Нет. Я даже рада этому. Я так зла на него, что с трудом могу соображать.

Она покачала головой, глядя в огонь. Затем она порывисто опустилась на колени перед Риэль и взяла ее руки в свои.

– Рада ли я, что ты жива? – прошептала Людивин. – О, моя дорогая.

Она притянула Риэль к себе и неловко заключила в объятия. – Я так сильно люблю тебя, что, кажется, мое сердце вот-вот разорвется. Я так рада, что с тобой все хорошо.

Риэль помогла Людивин подняться на ноги и подвела несчастную рыдающую девушку к своей кровати. Она приподняла одеяло и помогла Людивин лечь, а затем легла рядом и обняла ее. Положив голову на плечо подруги, она позволила ей выплакаться. Когда рыдания, наконец, затихли, Риэль с улыбкой посмотрела на нее.

– Тебе все-таки не стоит вытирать нос о мои волосы.

Людивин неуверенно засмеялась.

– Можно я останусь у тебя на ночь?

– Я настаиваю на этом.

Снова раздался стук в дверь.

– Принц Одрик желает видеть леди Риэль, – раздалось из коридора.

– Впустите его, – одновременно сказали девушки.

Одрик быстро вошел, но, увидев обеих подруг в кровати, смущенно пробормотал:

– Извините, я могу зайти попозже.

– Не смей уходить. – Людивин похлопала по подушкам. – Иди к нам. У нас вечерние посиделки.

Одрик осторожно приблизился.

– Ты плачешь, Лю?

– Да, плачет, – ответила за нее Риэль, – и если ты сейчас не поторопишься и не присоединишься к нам, она начнет все сначала, и ты будешь ужасно сожалеть об этом.

Одрик в растерянности провел рукой по волосам.

– Боюсь, это не слишком разумно в свете последних событий. Я имею в виду, учитывая…

– Одрик, брось, в этом нет ничего дурного. Я чуть не умерла сегодня. Летя в пропасть, я думала, что никогда больше не увижу ни тебя, ни Людивин, поэтому я просто хочу, чтобы мои друзья были рядом со мной сегодня вечером. Ложись сюда, с нами. – Она села на кровати и протянула ему руку. Помнишь, как мы спали все вместе, когда были маленькими?

Выражение его лица, когда он взял ее за руку, было невыразимо нежным.

– Мы уже давно не дети, Риэль.

– А ты притворись ради меня. Мы же все время кем-нибудь притворялись во время наших детских игр. Помнишь?

Людивин рассмеялась.

– Я помню одного принца, который день и ночь бегал по коридорам на четвереньках и разбивал коленки, воображая себя лошадкой.

Одрик хмыкнул и устроился на кровати рядом с Риэль поверх одеяла, стараясь ее не касаться.

Она почувствовала укол разочарования, но прикусила язык, еле удержавшись, чтобы не поддразнить его. Сегодня ей будет достаточно того, что он рядом, что она может наслаждаться теплом его сильного тела.

– Я считал, что был очень хорошей лошадкой, – сказал Одрик. – Я так громко ржал и лягался.

– Помню, однажды, – подхватила Риэль, – ты засунул один из шарфов своей матери сзади за пояс штанишек и притворился, что это у тебя такой хвост.

Кашель Эвилин прозвучал весьма подозрительно, как будто та хотела скрыть смех.

– Давай, продолжай в том же духе, – сказал Одрик и со счастливым вздохом вытянулся на кровати. – Можешь издеваться надо мной сколько угодно. Я не возражаю.

Лежа рядом с Риэль, Одрик чуть коснулся ее руки. Она в ответ обхватила его пальцы, сладкая истома мягким теплом разлилась по ее телу, и она почувствовала, что слишком близко подошла к той опасной черте, переходить которую ей не следовало.

* * *

– Вы должны были навестить меня раньше, – ворчливо сказал лекарь.

Риэль старалась не хмуриться. Гарвер Рэнделл сделал и так достаточно много для них обоих.