Дитя ярости

Пробегая сквозь устланные коврами комнаты, она услышала шаги Валентина прямо за своей спиной и развернулась, с трудом парируя очередной удар. Бой закипел с новой силой. Элиана теперь только защищалась, ее удары становились все отчаяннее. Валентин был слишком искусным и быстрым бойцом. Она уже начала задыхаться, а на его лбу не было ни капельки пота.

Элиана очередной раз присела, пропуская над головой меч, едва не снесший ей очередной раз голову. Она прекрасно понимала, что этот противник ей не по силам. Отшвырнув в отчаянии меч адатрокса, она принялась хватать все, что попадалось под руку, – вазы, кубки, золоченые блюда – и швырять в ассасина.

А тот лишь издевательски похохатывал, без всякого труда уклоняясь от летящих в него предметов.

Они снова оказались в купальне, пол которой был скользким от воды и крови.

В углу комнаты сжалась одинокая девушка, тихо поскуливавшая от страха.

На лице Валентина снова расцвела улыбка.

– Вот видишь, ты пугаешь только шлюх, Элиана.

Она попыталась воткнуть Арабет ему в живот, но ассасин снова легко ускользнул от удара.

Так они и кружили друг вокруг друга. Элиане приходилось постоянно смаргивать пот, заливающий глаза. Волосы выбились из прически и рассыпались по спине.

– Зря ты нас предала, – внезапно очень четко, буквально по слогам, произнес Валентин. – Ты могла бы стать любимицей Императора. Твоя семья никогда бы ни в чем не нуждалась.

И вдруг, совершенно неожиданно, она почувствовала сильный толчок в спину. Элиана поскользнулась на гладком мраморе, и Валентин ударом меча выбил Арабет у нее из рук. А затем изо всех сил ударил ее наотмашь рукой по лицу. Она упала, стукнувшись головой о низкий столик.

Перед ее затуманенным взором мелькнуло какое-то цветное пятно – это убегала прочь одна из наложниц лорда Аркелиона, толкнувшая ее.

– Похоже, женская солидарность не распространяется на предательниц, – услышала она вкрадчивый голос Валентина.

Он уселся ей на бедра, придавив к полу, и лицо его почти вплотную приблизилось к ее лицу – чисто выбритое, с прямым носом и пустыми серыми глазами, в которых не отражалось ни малейшего намека на чувства.

Она внезапно почувствовала острую боль чуть ниже шеи и посмотрела вниз, еще слишком ошарашенная, чтобы сопротивляться.

Он кинжалом резал ее кожу.

Ее охватила безудержная паника, от которой она полностью пришла в себя. Нужно вырваться из его рук, пока он не узнал правду.

– Многие готовы даже убивать своих самых близких людей, – проворковал Валентин, – за возможность служить Императору, как это делаем мы в Инвиктусе. А ты вместо этого связалась с прихвостнем Пророка?

Он сделал еще один неглубокий надрез, вырезая букву Х на ее ключицах.

Девушка отчаянно извивалась в его руках. Он принялся резать ей плечо.

Боже, только не это… Он сейчас увидит…

– Полагаю, мне стоит найти Императору другого, более благодарного кандидата, и оставить тебя себе, – продолжал тем временем размышлять ассасин.

Он окунул длинный палец в свежую кровь и провел кровавую полосу по ее руке до локтя.

А потом опустил взгляд и застыл в полном изумлении.

Элиана проследила за его взглядом, и мир словно замер.

Они вместе смотрели, как надрез на ее плече стремительно затягивается. Через секунду кожа вновь стала ровной и гладкой, словно его никогда и не было.

Валентин снова посмотрел ей в глаза, и в первый раз за все время их знакомства она увидела в его взгляде не жажду крови, а нечто другое.

Удивление.

Замешательство.

И страх.

Она едва могла дышать. Кровь вскипела в ее жилах.

– Кто ты? – едва слышно прошептал Валентин.

Едва заметное движение за плечом ассасина. Высокая, темная фигура… легкое колебание воздуха…

Элиана ослепительно улыбнулась.

– Я твоя погибель.

Валентин вскочил на ноги и, стремительно развернувшись, отбил клинок Саймона своим мечом.

Элиана перекатилась, схватила лежавший на полу Арабет и с трудом поднялась, приготовившись уже броситься на помощь Саймону, но при виде сражающихся мужчин замерла на месте.

Валентин и Саймон кружились в смертельном вихре, нанося удары друг другу так стремительно, что невозможно было уследить за их движениями. Свист клинков, рассекающих воздух, звон стали, молниеносные выпады, искусные атаки, отраженные с не меньшим мастерством. Кем бы ни был этот таинственный Пророк, он, как видно, неплохо позаботился о том, чтобы обучить Саймона сражаться на равных даже с личными ассасинами Императора.

Она проследовала вслед за сражающимися в просторную гостиную в глубине Женских покоев, не зная, как к ним подступиться, чтобы помочь Саймону. Зрение ее прояснилось окончательно, но мужчины двигались так быстро, что все сливалось в единую хаотичную, завораживающую и не лишенную красоты картину – сверкание стали, сливающиеся серебряные и алые пятна, кровь на полу и мечущиеся крылья кроваво-красного плаща Валентина.

В пылу схватки они переместились на террасу, окружающую Женские покои. Элиана поспешила вслед за ними, и теперь стояла, с тревогой наблюдая за сражающимися.

Ласковый ветерок, дующий с реки, обдувал ее пылающее лицо.