Дитя клевера

«У меня был ребенок. Я так отчаянно нуждалась в тебе. Наш малыш… он был само совершенство…»

– Нет! Здесь невозможно говорить! – покачал он головой. – И где тут можно уединиться, чтобы поговорить толком…

Он скорее размышлял вслух, а не обращался к ней с вопросом.

– Я здесь снимаю домик на берегу залива…

Сол мгновенно подскочил со стула, схватил ее за руку, и она с готовностью вложила свою руку в его ладонь. Все так до боли привычно! И так уютно… Словно ее рука наконец-то устроилась там, где ей и положено быть всегда. Они медленно побрели по пляжу, взявшись за руки, как будто и не было этих долгих месяцев разлуки. Наконец-то каждый из них может дышать полной грудью, впервые за все это время, что они не виделись, и думать ясно, четко, без поправок на ту душевную боль и страдания, которыми обернулась для каждого из них разлука.

Дот толкнула входную дверь и вошла в дом. Сол молча зашел следом. Они молчали всю дорогу, собираясь с мыслями. Им столько нужно сказать друг другу! Но как, с чего начать? Едва за ними закрылась дверь, Сол тут же привлек Дот к себе и тесно прижал к груди. Ее голова оказалась на уровне его подбородка, он нежно поцеловал Дот в макушку, с наслаждением вдыхая в себя запах ее тела. Она слегка приподнялась на цыпочках и коснулась пальцами его кожи у самого основания горла, чтобы услышать пульс, почувствовать, как бьется его сердце.

– Не могу поверить, что ты здесь, рядом со мной. Мне кажется, я сплю, и ты мне снишься. Вот сейчас открою глаза, а тебя нет. Сколько же раз я мысленно прижимал тебя к своей груди! – Сол улыбнулся.

Так, слившись в объятиях, они прошествовали к дивану и сели друг против друга, лицом к лицу. Она обхватила своими ногами его колени, он по-прежнему не выпускал ее руки из своих. Так хорошо, так уютно рядом! Казалось, нет такой силы, которая может разъединить их в эту минуту.

– Знаешь, – продолжил Сол, – даже если судьба отвела мне всего лишь несколько мгновений на то, чтобы снова увидеть тебя, коснуться твоего лица, услышать твой голос, то все равно я умру теперь счастливейшим из смертных. Как же я жаждал тебя, как молил все это время подарить мне еще одну возможность прикоснуться к тебе, поцеловать тебя…

Дот осторожно поднесла свою руку к его лицу и стала медленно ощупывать его пальцами, словно желая убедиться в том, что возлюбленный – это не плод ее фантазий, а живой человек из плоти и крови. Потом она наклонилась к нему и поцеловала в губы. Такой сладкий, такой нежный поцелуй, омывший волной радости все ее естество. Сол слегка приподнял ее и опрокинул навзничь. Их тела переплелись в страстном желании. Платье задралось вверх, купальник едва сдерживал рвущуюся наружу плоть. Сол жадно прошелся рукой по ее бедрам, по груди, потом стал страстно целовать, сам удивляясь той остроте желания, которое овладело им.

– Я люблю тебя! – шептал он, словно в забытьи, и его слова врачующим бальзамом проливались ей на душу. Ведь он сейчас говорил то, что она и сама знала, он снова подтверждал, что их любовь не была пустой фантазией глупой девочки. А потом сколько было сомнений… Но вот он твердит ей, что любит. Он ее любит!

– Я тоже тебя люблю! И всегда любила!

Дот посмотрела ему прямо в глаза. Его лицо совсем рядом, всего лишь в нескольких дюймах от нее. Но вот она приподнялась, положила голову ему на грудь и стала говорить, глядя куда-то в пространство. Как же ей покойно, как хорошо в его объятиях. И слова полились сами собой:

– Я ведь приходила к тебе, думала, что ты заболел… виделась с твоей мамой. Она-то и сказала мне, что ты уехал к себе на родину.

– Ты приходила в «Купеческий дом»? Я не знал этого!

– Значит, она тебе ничего не сказала?

Сол отрицательно мотнул головой.

– А мне она сказала, что если бы ты любил меня по-настоящему, то не уехал бы вот так, даже не попрощавшись… И я ей почти поверила… Ведь ты же не мог так поступить, правда?

– У меня в тот момент не было выбора, – едва слышно обронил он.

– Выбор есть всегда, Сол!

Но тут она вспомнила разговор со Сьюзен в монастырском приюте. «Хотела бы и я испытывать сходные чувства. Но если по правде, то веселая жизнь меня совсем не прельщает. Я вполне была бы счастлива в маленьком домике, воспитывая ребенка. Как подумаю, что мне придется отдать своего малыша в чужие руки, сердце заходится… но у меня нет выбора…»

«Такого не может быть! Выбор есть всегда!»

«Не всегда! Вот у меня, к примеру, выбора нет…»

– Не всегда, моя любовь! – эхом повторил вслух ее последнюю реплику Сол. – Иногда тебе сообщают нечто такое или выдвигают такой ультиматум, что выбора у тебя не остается и приходится подчиниться требованиям или сложившимся обстоятельствам.