Дитя короля

Взываю к руне языка, чтобы узнать, что за камушек, и что он значит, но волшебная энциклопедия молчит, будто эта информация подтерта нарочно. Я знаю, что Эмилиан дал мне свои и советника знания, потому кто-то из них не хотел, чтобы я поняла, что означает кольцо этой девушки.

Пока король занят малиновой дамой, я отступаю в сторону и натыкаюсь на чью-то ногу.

— И вам доброго дня, — подхватывает меня высоченный мужчина чуть старше сорока. Его плечи — косая сажень, шея широкая, массивная, драконья, китель натянут на широкой груди и едва ли не трещит от каждого вдоха его обладателя. Он кажется на голову выше Эмилиана, темно-каштановые волосы припорошенные частой сединой на висках, спускаются на плечи и спину густыми тяжелыми прядями. На слишком пышных для мужчины ресницах горят признаки асмана. Я покорно склоняю голову, чтобы показать свою вежливость, а он смеется:

— В пору мне склоняться, — настойчиво хватает мою ладонь и осторожно касается сухими губами кожи на тыльной стороне. И от этого прикосновения драконья искра почему-то начинает пульсировать.

— Добро пожаловать на «Люмин», — озвучиваю первую пришедшую в голову мысль, — сэй…

— Лионгар, — добавляет он, улыбаясь золотистыми глазами, будто понимает, кто я. — А вы та самая, Дарайна?

— А вы тот самый король Дакрии?

— Да, а это мой сын — Эденгар, — он поворачивает корпус, и молодой подтянутый парень повторяет жест отца: целует мне руку и мягко улыбается. Белозубый, с чудной россыпью веснушек, будто кто-то бросил щепоть корицы на его смуглое лицо. От его прикосновения у меня тоже мурашки по коже, и искра в груди едва не выходит из строя. Это у меня на всех драконов такая реакция? Вигур никогда ко мне не прикасался, мне сравнить не с чем. Ли? Вроде обнимались по дружески, но не помню вот такой яркой реакции. Вдруг это из-за воздержания? Из-за того, что сэя изголодалась больше чем стигма?

Ужас!

Забираю осторожно руку и поглядываю на спину Эмилиана. Он все еще говорит с дамой в малиновом, рядом с ней вырастает худощавый вытянутый мужчина, но отсюда я плохо вижу его черты.

Да, поездка на свадьбу короля эльфов обещает быть веселой.

Глава 57. Эмилиан

После ужина мы с Дарайной спускаемся в каюту. За столом она вела себя сдержанно и тихо тепло улыбалась. Хотя довольно широко улыбалась Лионгару и с интересом поглядывала на девятнадцатилетнего Эда. Ревновать или нет, я пока не разобрался, потому что меня немного настораживало присутствие куртизанки и драконий блеск в глубине зрачков Дары, когда она бросала на женщину мимолетный взгляд. Ректор же знал, что это чревато, что тайное и запечатанное все равно становится явным для сильных магов. Дамы по вызову уровня архимага всегда под защитой государства, но асмана сможет прочитать ее сан’ю, сможет увидеть, что нас связывало в прошлом. Какого хрена Айвер взял ее с собой?! Знал же, что Майла долгое время служила при моем дворце, и сейчас столкновение двух женщин может спровоцировать новый срыв моей невесты.

Только бы Дарайна не догадалась. Ее ревность согревала душу, но и пугала, потому что очередной всплеск магии может подставить под удар нас обоих, а еще хуже — нашего ребенка. И желание рассказать ей о Мариане улетучилось, развеялось, как черный песок Мертвой Пустоши. Вернемся домой, потом расскажу. Перетерпим неделю, никуда брат не денется, все равно он ничего не помнит.

Мы с Мессом проверяли его и так, и эдак. Подсознание старшего чистое, как стеклышко. Он и внешне откатился лет на двадцать, стал юным парнем. И я просто не знаю, что делать дальше. Эксперименты и проверки ничего не дали: никого из нас он не помнил, не понимал вообще, где находится, но ялмезский язык знал, а проверить, знает ли земной, у меня не было возможности. Это сможет только Дарайна.

Одно настораживало: как Мариан оказался в нашем мире? Он ведь был ранен на Земле, портал мы закрыли. Как он переместился? И как оказался с чистой незапятнанной сан’ю? Это удручало и выжимало из меня последние силы. Да, я отдалился от невесты, запирался надолго в кабинете и думал, что делать дальше. И не находил выхода. Дарайна не проявляла чувств, не стремилась ко мне, как к единственному, стигма ослабла — так и должно быть, если нет любви. Мне казалось, что с Вигуром девушке даже интересней, а наши уроки… Да что я мог ей дать, если Дара сильнее, мощнее, и с каждым днем превосходила меня в десятки раз? Четыре Стихии против одной — это как выйти на бой с шоргом со столовым ножом вместо меча.

— Эмилиан, — Дара присаживается на край кровати и, заламывая руки, смотрит на свои пальцы. Приподнимает голову и прищуривается. — Кто эта девушка?

И спросила именно то, чего я больше всего боялся.

— Какая? — я ухожу в ванную, чтобы потянуть время, где дрожащими руками скидываю китель на крюк и тянусь к пуговкам рубашки, но Дара накрывает мои ладони своими и утыкается лбом между лопаток.

— Ты ведь знаешь, какая, — ласково прижимаясь к моей спине, шепчет Дара.