Дитя любви

— Разумеется! Не присядете? Я уже сказал хозяину, чтобы нас не тревожили.

Я опустилась на один из стульев, нас разделял стол. Я посмотрела на него: Бо Гранвиль — это имя подходило ему. Он обладал такими взглядами на жизнь, из которых вывел, что весь мир принадлежит только ему. Я думаю, он очень гордился своей внешностью. От его одежды повеяло запахом, который я тут же узнала: смесь мускуса и сандалового дерева. Никогда я не любила этот запах!

— Я знаю, зачем вы приехали: ваш отец здесь в тюрьме! Суд состоится через два дня!

— Через два дня, — медленно повторила я. Он улыбнулся. У него были идеально ровные зубы, которые он явно любил показывать окружающим.

— Таким образом, у нас осталось мало времени! — сказал он.

— Да, — тихо ответила я.

— Знаете, я мог бы помочь вам!

— Но как?

Он пожал плечами.

— Мой замок располагается на окраине этого города. Я хорошо знаком с судьей: мы часто развлекались вместе. Думаю, моя просьба для него что-нибудь да значит!

— Мы заплатим! — страстно воскликнула я. Он прижал палец к губам.

— Не говорите так больше, — сказал он, — Это опасно!

— Я знаю, что это делается, я слышала…

— Моя милая юная леди, вы весьма опрометчивы! Раз такое существует, естественно, это делается, но вот говорить об этом считается преступлением!

— Пожалуйста, не смейтесь надо мной! Это очень важно для меня, для нас…

— Конечно. — В его голосе послышались участливые нотки. — Ваш отец умрет ужасной смертью: он как раз из тех людей, которых так ненавидит мой Друг.

— Пожалуйста, мы сделаем все, что угодно!

— Неужели?

— Мы отдадим вам все, — повторила я.

— Это будет зависеть только от вас!

— Что? — слабо переспросила я, но, конечно, уже все поняла. Я видела его глаза, похотливо оценивающие меня.

— Я восхищаюсь вами с того момента, как впервые увидел! — сказал он. — Как жаль, что мы так и не смогли познакомиться поближе еще в Венеции! Я просто мечтаю о том, чтобы исправить эту несправедливость!

— Скажите прямо, что вы имеете в виду?

— Я думал, что это и так ясно? Я поднялась.

— Не торопитесь! — предупредил он. — Вы будете жалеть об этом всю жизнь. Вспомните об отце, подумайте о матери!

Я закрыла глаза. Я думала: я должна спасти его, я должна спасти их обоих, и этот человек знает об этом. О, Ли, где ты?

— Подумайте хорошенько, — сказал он. — Присядьте и послушайте.

Я села. Я чувствовала, как эти жестокие золотые глаза с длинными, почти женскими ресницами и тонкими бровями гипнотизируют меня.

— Вам удалось сбежать от меня в Венеции, — продолжал он. — Это животное отобрало вас у меня! Если б вы поехали со мной, вы бы испытали такое неземное блаженство, что остались со мной навсегда! С тех пор я только и думаю о вас, а увидев сегодня, вспомнил, что ваш отец здесь и я могу спасти его! Я могу осыпать людей многими милостями, моя семья очень влиятельна. Я действительно спасу вашего отца, обещаю, но мне требуется вознаграждение!

— А вашей наградой…

— Станете вы! — Он наклонился вперед и снова заговорил:

— Я пришлю за вами карету на закате, вас привезут ко мне домой, и вы останетесь со мной до восхода солнца! Все это время вы будете моей возлюбленной, рабыней, вы целиком и полностью будете принадлежать мне, ни в чем не отказывая, думая лишь об одном — чтобы услужить мне!

— Вы достойны презрения! Как вы сами только что сказали, вы способны спасти человеку жизнь и просите за это плату?!

— Вы — девушка, которая слишком горда, чтобы снизойти до благотворительности, но вы же не откажетесь оплатить свои долги, не правда ли?

— Я ненавижу вас!

— Очень может быть, но вам надо расплатиться со мной!

— Это невозможно! — сказала я.

Гранвиль пожал плечами.

— Значит вы хотите, чтобы ваш отец умер? Я жалобно посмотрела на него.

— Неужели нет другого выхода?.. Мы могли бы заплатить!

— Мне нужны деньги, мне всегда нужны деньги! Говорят, что я весьма расточителен в своих привычках, но на этот раз существует нечто другое, что более желанно мне, и боюсь, что цена за эту услугу торгу не подлежит!

— Но как вы сделаете это? Я имею в виду, как вы освободите моего отца — Он придет в эту гостиницу на следующий же день!

— Но могу ли я быть уверена в этом?

— Это риск! — ответил он.

— Я найду какой-нибудь другой способ!

— Вы намереваетесь отыскать судью и сказать:

"Милый сэр, я предлагаю вам то… или это… за жизнь моего отца»? Предупреждаю вас, его цена может оказаться той же, что назначил и я!

Я почувствовала слабость. Я снова подумала об отце и представила себе его тело, раскачивающееся в петле. Я вспомнила мать и поняла, насколько дороги они мне и что я желала любви со стороны отца всю свою жизнь. Я хотела блистать в его глазах, хотела, чтобы он мог гордиться мной, а его безразличие совсем не изменило моих чувств к нему, скорее, оно заставило меня еще больше искать его одобрения.

— Почему я должна верить вам?

— Вы не можете быть уверенной, но вам придется попробовать! Как вы могли заметить, я не славлюсь добродетелью, но всегда плачу свои долги! Я считаю это делом своей чести!

— Честь? Вы говорите о чести?

— Относительной чести! У всех свое определение этого. Ну, что вы решили?