Дитя Ойкумены

Разумеется, она не смогла отказать себе в удовольствии разбудить Линду. «Вставай, соня! Коллапс Вселенной проспишь!» Гофферы-старшие видели десятый сон; маму соблазнить не удалось – она предпочла салон красоты. Красота требует жертв, сказала Анна-Мария. Регина хмыкнула. Она как-то составила матери компанию – и решила, что в салоне и клиентки, и визаж-мейстерши больше похожи на хищниц, чем на жертв.

Спорткомплекс потрясал своими размерами. Плексаноловые купола вздымались на добрую сотню метров и уходили вдаль на пару километров. Гимнастические залы, беговые дорожки, сотни тренажеров, бассейны с трамплинами и без, ринги и борцовские ковры, батутеннис и «утесы» для скалолазов; открытые площадки для гольфа, крикета и «вулканчиков»… Пока ван Фрассен разминался и искал себе партнера, девушки успели накрутить километраж на велотреке и «постучать» в старомодный пинг-понг. А потом, сбегав в душ, отправились «болеть» за доблестного капитана.

И наткнулись на Фому.

«Смотри-ка, не соврал насчет разряда,» – приятно удивилась Регина, наблюдая, как арт-трансер отбивается сразу от троих соперников. Ловко орудуя клинками, по залу кружили рыцари – Красный, Синий, Зеленый и Белый. В белом, ясное дело, был Фома – принц из сказки. Бритвенно заглаженные «стрелки» брюк. Отложной воротник рубашки. Рукава с узкими манжетами и широкими проймами – взмах, и руки уже не руки, а крылья. Дань традиции – перчатки с раструбами. Регина знала, что в старину они были толстые и жесткие. А в глухой древности – железные. Еще всякие там кирасы…

В зале доспехи заменял полевой нейтрализатор. Внедренный в одежду спортсмена, он и удар гасил, и «тяжесть ранения» оценивал. Согласно его решению, гравиструны поля создавали в зоне поражения локальные области повышенной гравитации. Колющий в предплечье: +723 грамма. Секущий по ребрам: +1200 граммов. Рубленая рана плеча: +3612 граммов. Проникающий в бедро: +7000 граммов.

Поди-ка, поскачи!

Голову нейтрализатор защищал с особым тщанием. И «гирьку», если угадать в висок или по уху, не подвешивал. Вместо этого тяжесть объявлялась в коленях – те подгибались, и спортсмен, под хохот товарищей, валился ничком.

Вокруг фехтовальщиков стоял отчаянный звон. Дальше его гасили акуст-поглотители, бдительно следя, чтобы шум не отвлекал теннисистов и гимнастов. Но даже издалека, ничего не слыша, любой видел, что рубится компания лихо, от всей молодой души. Фома один работал за целый зверинец. Змеей стелился над полом, норовя полоснуть Красного по икроножной мышце, птицей взлетал вверх, разя Синего в лицо, изворачивался кошкой, вынуждая троицу мешать друг другу. В правой руке Белого Принца порхала узкая, почти прямая сабля, в левой был зажат кинжал – им он парировал большую часть ударов. Клюв и коготь. Клык и жало. Улучив момент, Фома прыгнул к Зеленому и нанес такой укол в грудь, что Регина уверилась: в настоящем бою клинок вышел бы у Зеленого из спины!

Нейтрализатор бдил: Зеленый рухнул навзничь, словно его веревками притянули к земле.

– Браво! – закричала Линда. – Браво, Фома!

Ее прервал зуммер. Спортсмены замерли, кто где стоял. «Убитый» зашевелился и начал подниматься. Время боя истекло.

– Спасибо!

– Ох, и сплясали…

– Ну ты меня подловил!

Стянув перчатки и сунув клинки под мышки, фехтовальщики пожали друг другу руки. Девушки терпеливо ждали: ритуал есть ритуал. Наконец Фома обернулся к ним.

– Привет!

– Привет! А ты крут, оказывается!

– Издеваетесь, да? – застеснялся Фома. – Вы куда собрались?

– За моего папу болеть! Он по батутеннису чемпион!

– Ух ты! Я тоже хочу.

– Так пошли!

– Мы еще порубиться думали… Ладно, сейчас ребятам скажу.

«Это он из-за нас, а не из-за папы, – уверилась Регина. – Подсмотреть бы, на кого именно Фома запал! Никто ведь не узнает… Нет, нехорошо. Вдруг выяснится, что Фоме больше нравится Линда? А если не Линда? Если я? Совсем стыдно будет. Получится, что я за ним шпионю…»

– Ну что? Двинули?

До кортов было минут семь ходу. Всю дорогу Линда засыпала Фому вопросами, как ведущая из ток-шоу «Перемоем косточки?». Регина даже слова вставить не успевала.

– Давно фехтованием занимаешься?

– Семь лет. Со школы.

– А если по-настоящему? Если на тебя хулиганы нападут?

– Это ж не борьба! – засмеялся Фома. – Я саблю с собой не ношу. Получу по шее, как все, и кошелек отберут…

– А если палкой?

– Палкой? – Фома задумался. – Наверное, отобьюсь. Если не больше троих. Самооборона подручными средствами, спецкурс. Я зачет сдал на «отлично». А ты?

– Что – я?

– Вас, небось, тоже учат?

– Фехтованию?

– Самообороне. Телепатической. Напал на тебя, к примеру, насильник – брык, и без сознания! И без потенции…

Парень смущенно хихикнул.

– Учат! – наконец вклинилась Регина. – И так, и сяк, и крыша набекрень. А потом бегом побежишь в полицию сдаваться.

Врать насчет полиции было легко и приятно.

– Покажи! Только, чур, без вредительства…

– Нельзя, – важно отрезала Линда. – Мы подписку давали.

– Да ладно! Вы же тихонько, еле-еле.

– Дурачок ты, Фома. Попроси патрульного сержанта, чтоб он в тебя из парализатора выстрелил. Как думаешь, далеко он тебя пошлет?