«Мама… прости, если сможешь», – подумал он, вытирая глаза.
Вскоре отец скрылся в спальне.
А еще через несколько минут Малышев, сгибаясь под тяжестью тела, вышел из дома. Когда он шел к воротам, Артур не выдержал и задвинул занавески.
Вскоре послышался звук заработавшего мотора, и он, вздохнув, зашаркал в спальню.
Предстояла трудная ночь.
Владислав Сергеевич Тинеев поставил закопченный чайник на плиту, когда за окном прогремели первые раскаты грома. Хлынул ливень, дробью барабаня тяжелыми каплями по стеклу. Пожилой человек озабоченно поглядел на открытую форточку и после недолгих раздумий прикрыл ее. Сверкнула молния, рассекая мглистое, набухшее влагой небо пополам, и Владислав Сергеевич задвинул выцветшие от времени шторы.
«Так намного уютней», – подумал Тинеев. Он взглянул на настенные часы, после чего включил старенький кинескопный «Горизонт».
Владислав Сергеевич машинально провел рукой по обширной лысине, лоснящейся в тусклом свете допотопной кухонной люстры.
– Где ж ваш шампунь был лет эдак тридцать назад? – пробормотал старик.
Когда чайник вскипел, Тинеев налил кипяток в чашку с пакетиком фруктового чая и уселся за стол.
Владислав Сергеевич с нетерпением ждал региональных новостей.
Наконец реклама закончилась, и на экране появилась миловидная ведущая.
– …
Владислав Сергеевич сделал осторожный глоток чая.
– Две смерти за две недели, – тихо проговорил он. Сюжет о гибели пожилой женщины закончился, и он выключил телевизор. – Две смерти, столь разные… и столь схожие между собой.
Тинеев снова потянулся к чашке, и в это мгновение раздался звонок в дверь.
Старик встрепенулся.
«Как я мог забыть!»
Едва не опрокинув чашку, он торопливо вылез из-за стола и заспешил в прихожую. Щелкнул расшатанным замком, со скрипом потянул дверь, обитую растрескавшимся дерматином, и молча уставился на крепко сбитого мужчину лет сорока пяти – пятидесяти с абсолютно седыми волосами. Темные глаза гостя внимательно смотрели на Тинеева изучающим взглядом. В руке черный дипломат, с мокрого зонта на вытертый коврик капала вода.
– Добрый вечер, Владислав Сергеевич, – произнес визитер. – Я начальник розыска Каменского ОВД, Малышев Сергей Александрович. Я звонил вам сегодня, мы договаривались о встрече. Я не поздно?
– Нет, все нормально, – кивнул старик. – Я живу один.
Он посторонился, пропуская Сергея, поймав себя на мысли, что на какую-то долю секунды почувствовал себя неуютно под пристальным взглядом милиционера.
– Вы могли бы вызвать меня в управление, – сказал Владислав Сергеевич, жестом указывая Малышеву на кухню. – Я не такая уж и развалина и приехал бы, если есть такая необходимость.
– Зачем такие хлопоты, – улыбнулся Сергей, усаживаясь за стол.
И снова Владислав Сергеевич испытал странное ощущение, словно невидимая иголочка кольнула его где-то в области шеи.
«Он мне не нравится», – неосознанно шевельнулось в мозгу.
Усилием воли Тинеев заставил себя улыбнуться.
– Чаю?
– Нет, благодарю. Не хочу отнимать ваше время.
С этими словами Малышев открыл дипломат, вынимая наружу пухлую папку с документами.
– Владислав Сергеевич, вы, конечно, знаете, что за последние дни в нашем городе произошли изуверские убийства, – начал он. – Преступники пока не найдены и до сих пор на свободе. Вы доктор медицинских наук, опытный эксперт в области судебной психитарии. Здесь копии материалов дела.
– Вы думаете, я способен чем-то помочь вам?